– Нет, – однако, ровно ответила я, развернулась и ушла.
Я слышала, что другие спириты что-то говорили мне вслед по поводу тренировки, задания и прочего. Но я просто ушла, игнорируя всех.
Я знаю, что Даэлю доверять было опрометчиво, знаю, что в какой-то степени Сонар действовал из лучших побуждений. Но он действовал. За моей спиной. Что это вообще означает? Я думала, он обиделся и ушел. Просто ушел. А он, получается, принял это решение уже давно.
Злилась ли я? Не знаю. Ничего не знаю. И да, и нет, и рада в какой-то степени, и разочарована. Но, к своему удивлению, когда мне оставалось подняться на следующий этаж и уже выйти к своим покоям, Сонар меня догнал.
– Айрис, – окликнул он, но я остановилась не сразу, только после третьего раза.
Нехотя замерла, обернулась, вздохнула. Он просто смотрел мне в глаза. Ожидал.
– Когда там наше задание?
– Пока откладывается, – будто бы благодарен мне был он, отвечая. – Из-за Послов.
– Они еще не поседели от представлений? – Ровно спросила я.
– Уже скоро, – пообещал Сонар, сжимая рукоять своего меча. – Айрис, я…
– Меня ждет Принцесса, – развернулась я, чтобы уходить.
Но Сонар был не настроен меня отпускать, поймал за руку, вернул обратно. Я снова оборачивалась нехотя, находила его взглядом. Он опять молчал, а я сама не собиралась заговаривать. Он это понял.
– Так будет лучше, – заверил меня Сонар.
– Для тебя?
– В первую очередь для тебя, – Сонар понимал, что лезет в логово льва, затрагивая эту тему, но и оставить её без внимания не мог, я это видела по нему.
Неопределенность убивает каждого.
– А ты лучше всех знаешь, что хорошо для меня, – подвела итог с горечью.
– Почему ты злишься? – А я не злилась, просто Сонар не мог угадать мои эмоции. – Я…
Он осекся, не зная, как сформулировать мысль, я медленно высвободила руку.
– Ты принял решение, – закончила за него я. – Как старший спирит. Опытный. Мудрый. И я подчиняюсь твоей воле.
Картинно поклонилась ему, Сонар скривился и вздохнул, но не нашелся, что мне сказать, а я развернулась и ускорила шаг. Хотя знала, что в этот раз Сонар за мной не последует.
Это было, по меньшей мере, жестоко. Но одновременно правильно. И если я и злилась, то только на себя. За то, что однозначных эмоций по поводу случившегося не испытывала. В детстве и юности всегда всё так просто: есть черное и белое, на которое делится весь мир. Ты разделяешь его, понимаешь, осознаешь, принимаешь.