Зал заседаний Совета был полон. В центре восседал Дож Вердана, глава республики, окруженный самыми влиятельными торговцами и политиками города. Атмосфера была напряженной и формальной.
Элиас, облаченный в свою лучшую рясу, вышел вперед и начал свою речь. Он говорил о древнем пророчестве, о культе Аводат Элим Сатум, о надвигающейся войне и о тех признаках беды, которые он видел повсюду.
Он показывал свои доказательства, зачитывал выдержки из древних текстов, рассказывал о своих исследованиях и о своих опасениях. Он говорил убедительно и страстно, надеясь достучаться до сердец и умов членов Совета.
Но по мере того, как он говорил, он видел, как лица членов Совета становятся все более скептичными и раздраженными. Многие из них перешептывались друг с другом, посмеивались и качали головами.
Когда Элиас закончил свою речь, в зале воцарилась тишина. Дож Вердана откашлялся и посмотрел на Элиаса с сочувствием, смешанным с пренебрежением.
«Спасибо, священник Элиас,» – сказал Дож. «Мы ценим твою заботу и твою преданность знаниям. Но, к сожалению, мы не можем принять твои слова всерьез.»
Он продолжил, объясняя, что у них есть более важные дела, чем слушать сказки о древних пророчествах и культистах. Что экономика процветает, война далеко, а культ – это лишь небольшая группа фанатиков, не представляющая угрозы.
«Мы не можем позволить себе тратить время и ресурсы на борьбу с призраками,» – сказал Дож. «У нас есть более важные дела, такие как торговля, прибыль и процветание Вердана.»
Другие члены Совета поддержали Дожа, высказывая свои сомнения и критикуя Элиаса за его наивность и фантазии. Они говорили о том, что он оторвался от реальности и живет в мире своих книг и грез.
Элиас был потрясен. Он не мог поверить, что его слова не были восприняты всерьез. Он пытался возразить, доказать свою правоту, убедить их в опасности, но его никто не слушал.
Он понял, что Совет Торговцев заботится только о своей прибыли и своей власти. Они готовы пожертвовать всем ради своих интересов, даже безопасностью своей родины.
Элиас почувствовал отчаяние и бессилие. Он понял, что его предостережение было проигнорировано. Он знал, что Вердан находится в опасности, и что никто не собирается его спасать.