Кто-то не верит
И говорит, что это лишь сонмы легенд.
Мол, это всё – эзотерика,
А важен текущий момент.
Но ссоры и распри недолги,
Все они вместе
И ныне, и впредь.
Каждый знает, что их древние песни
О многом.
И сверчки продолжают петь.
**
Того, кто сложен из рыб,
Не печалит отсутствие рук.
Его спасательный нимб
Крепче любых кольчуг.
А сотворённый из птиц,
Верит в святую высь
И в то, что нет небылиц,
Которые не сбылись.
***
Бежали, бежали, А потом такие:
Да ну его, хватит!
Были из пыли, стали из стали,
Одна нога в кованом сапоге, на другой – лапоть.
Разулись
Да пошли по траве.
И под ногами июли,
И в голове.
Лето чирикает
И поёт.
На земле тихо,
По′ небу – мёд.
Ты показываешь фото из архива.
Вот здесь ты – Девушка с жемчужной серёжкой, а здесь – Джоконда.
Здесь ты с Темучином заходишь в Хивы,
А тут поджигаешь пекарню и горит Лондон.
Губы твои – рубиновый камень,
Волосы твои – змеи с десятком жал.
Когда ты идёшь – у тебя по ногами
В лужах отражается Кали – и в каждой руке кинжал.
Мы листаем фото из архива.
Здесь ты рядом с Жанной д ′Арк, а здесь – Свобода на баррикадах,
На этом фото ты подменяешь леди Годиву,
А на этом – вместе с Адамом выходишь из Сада.
Руки твои – прохладные струи,
Щёки – яблоки, что изнемогают от зноя.
Предсказать тебя невозможно, и кажется мне, что если когда-то умру я,
Ты будешь виною.
Пока мы сидели в ожидании Годо,
Прошёл новый год, изменилась погода.
И три носорога ходили по крыше,
И ждали, когда мы им хлеба накрошим.
А Годо писал нам, что нынче в делах он,
Что все его крылья натружены взмахом.
Что все наши чаянья видит и слышит,
Но он не поможет, он нам не поможет.
Ничто не меняется, хоть лопни и тресни:
Подпрыгнувший в выси – теряется в бездне.
Нырнувший в пучину – уносится в выси
И плавает в бурных затейливых вёснах.
А три носорога ходили по небу
И ждали, когда мы накрошим им хлеба.
И Годо с усмешкою шёл по карнизу,
И шёл по канату, и был так несносен.
На что же нам Годо? Ну, правда же, право?
Он сеет и учит выращивать травы,
Он пашет и учит заваривать зелье,
И он посыпает все горести солью.
А чтоб носороги судьбу не бранили,
Им Годо отдал свои белые крылья.
И мы, оседлав носорогов, летели,
И крылья алели над нашей юдолью.
Вьются пчёлы, кружат осы
В дебрях алычи,
На асфальте абрикосы,
Ветры горячи.
Маки, ирисы, ромашки,
Тихий, мерный зной.