Одним нажатием сработали выключатели в остальном крыле здания. Внутри амбара было слишком много пространства, заполненного всяким барахлом. Среди всей этой груды в самом углу стоял мотоцикл. Свободной рукой я сбросил с него хлопковую ткань.
– Нортон?
Отец удивленно посмотрел на него, а затем на меня. Я знал, что он оценит. Он был любителем раритетных вещей. Похоже, что я унаследовал эту страсть от него.
– Последняя модель. Один из клиентов продал его мне за небольшие деньги. Есть несколько проблем с движком и заменой деталей, но это совсем пустяки.
– На нём ни единой царапины. Корпус как новый. Наверняка и шум от вибрации еле уловимый.
– В точку. Опробовал его на прошлой неделе.
– Так он нужен тебе…
– Чтобы привести себя в чувства, – закончил я, прежде чем отец успел договорить. Я ждал от него очередных предостережений, но он мимолетно улыбнулся и похлопал меня по плечу.
– Если от этого тебе становится легче, то я никак не могу судить тебя.
– Спасибо.
Я собирался достать из мини-бара по бутылке пива, чтобы мы могли поговорить чуть дольше, но он остановил меня.
– Мне уже пора идти. Беннеты ждут меня. Рад был встретить тебя.
В груди защемило. Мне не хватало отца в своей жизни. Его постоянно забирала работа, сколько бы мне не было лет.
– Заходи почаще.
Отец небрежно поправил галстук, а затем молча переступил порог здания так, словно его здесь и вовсе не было.
Так было всегда.
Его фотографии, развешанные по дому, мелькали перед глазами больше, чем он сам. Собственный дом и семья перешли на второй план, когда появились Беннеты. Родители нуждались в деньгах, а Хэнк хорошо платил ему, несмотря на то что они были друзьями. Хэнк держал отца рядом с собой. Привел его в свои владения и закрыл на замок, отгородил от меня и мамы. Я знал, что она нуждалась в отце. Я боялся оставлять её одну, но она оказалась намного сильнее, чем я думал.
Ей нужно было заполнить чем-то свою пустоту внутри, и она открыла цветочный магазин. Дарить людям эмоции, которых ей не хватало самой. Обычно мама возвращалась после смен с небольшим свертком списанных цветов, поэтому в доме постоянно пахло герберами и ирисами.
Мы были нормальной семьей только по праздникам и выходным, в остальные дни каждого волновали свои заботы. Я понимал, что так живет почти каждый, но что-то внутри всё равно ломалось.