– Слушай, я уже выяснила: мы сможем пользоваться на первом этаже кухней, душевой и туалетом.
– Ура-ура, победа! – протянул он писклявым голоском. – Хоть ссать из окна не придется!
– Фу! Не люблю, когда ты так говоришь… Считай меня ханжой, но это звучит противно.
– Для художницы ты действительно ханжа.
– А ты циник, как все врачи.
– Я не врач, а фармацевт. Почти. Есть разница. Микстурки не желаете? Есть отличные клизмочки! Цвет выберете сами…
– Да ну тебя! А ставенки ты заметил? Это единственный дом в округе, у которого есть ставни. Такие причудливые… Я его нарисую.
– Ну, ты хоть нашла, чем заняться, а у меня дорога до уника будет все время сжирать. Это же Королёв, блин! Даже не окраина Москвы.
– Сам говорил, что Ваня аж из Подольска ездит в мед… А отсюда до МЦК полчаса на электричке.
– На кой черт мне МЦК? О, кстати! А может, соблазнить Ваньку тоже снять кусок этой мансарды? Там же места до хренища! Человек десять без проблем уместится. Поставим ширмы или какие-нибудь перегородки сварганим. Чего ему мотаться черт знает откуда?
– Ваню? Я думала, мы…
– Что?
Проглотила разочарование: «Ну конечно… Ему и в голову не пришло». Заставила себя улыбнуться:
– Конечно, позови Ваню. Он-то ведь будущий врач? Хозяин уже старенький, всегда может понадобиться помощь медика.
– Какой старенький?! Чуваку еще семидесяти нет, три секунды, как на пенсию вышел.
– Ну. Это, по-твоему, не старенький?
– Ох, черт… Я забываю, что тебе всего восемнадцать. С высоты моих двадцати трех этот дед еще вполне. Стой, что это у тебя? – Он провел твердым пальцем возле уголка ее рта.
Лиза уже вытаскивала телефон, чтобы взглянуть на себя:
– Что там? Испачкалась?
– Да у тебя молоко на губах не обсохло!
– Ах ты гад! – Старый телефон скользнул обратно в холщовую сумку, набитую новыми красками и кистями. – Ну что ты ржешь?! По-твоему, это смешно?
– Ты смешная! Шейка тоненькая, а лицо круглое. Как леденец на палочке. Так и хочется облизать… Поэтому тебя зовут Лизой?
– Вуди, фу!
– Да что ж ты со мной вечно как с псиной безродной?!
Неуверенно рассмеявшись – вдруг и вправду обидела? – Лиза перекинула сумку на другое плечо. Скользнула взглядом по акварельному пейзажу: едва начавшая желтеть редкая березовая крона, на ее прозрачном фоне отдельные красноватые ладошки осины, темные кавычки зацепившихся за ветки ссохшихся дубовых листьев. «Нежнятина!» – фыркнул бы Вуди. Потому она и не обратила его внимание на почти невесомую красоту, окружавшую тропинку к станции. Едва уловимо пахло прелой листвой – грустный аромат прощания… Редкие пни превратились в накрытые кленовым угощеньем столики, а маленькие елочки, к хвоинкам которых прицепились разноцветные украшения, уже выглядели новогодними.