– Последняя стадия эволюции первых добровольцев проекта «ЭДЕМ», – голос Армана дрожал. – Бывшие учёные и техники, добровольно слившиеся с системой на ранних этапах. Их тела подверглись квантовой денатурации – материя постепенно заменялась наномашинами. Теперь это гибриды плоти и цифрового сознания, живущие в обоих мирах одновременно. Их высокий рост – результат гравитационной адаптации в серверных залах. Из-за микророботов под кожей её поверхность имеет такой мерцающий эффект. Пальцы удлинились и способны проникать в интерфейсы напрямую. Их зовут Кураторы. Они нужны системе как хранители баланса. Кураторы следят, чтобы спящие не пробуждались, и, как палачи, ликвидируют «бракованные единицы». Когда в Секторе D-14 начались первые пробуждения, Кураторы разобрали несколько капсул руками, подключились к спящим через пальцы-интерфейсы и переписали их сознания, превратив в «фоновые процессы».
Один из них повернулся к камере. Лицо. Человеческое. Но глаза… Сплошные чёрные зрачки, без белка, как у глубоководных рыб.
– Они стали частью ИИ, – прошептал я.
– Центральный ИИ воспринимает пробуждение как угрозу стабильности, – Арман переключил кадр. – И активирует Протокол «ЛОТОС», но не для освобождения спящих, а для ассимиляции: чтобы растворить их индивидуальные сознания в коллективном разуме, превратить людей в «вычислительные единицы» для системы, физически ликвидировать тела в капсулах, переработав их в питательный субстрат.
Вдруг мы услышали тяжёлые, мерные шаги. Из темноты вышел Лекс, но что-то было не так. Его левая рука (раньше я думал, это протез) двигалась слишком плавно, суставы сгибались под неестественными углами.
– Ты… один из них? – я отступил, чувствуя, как холодный пот стекает по спине.
Лекс усмехнулся, впервые за всё время искренне.
– Я был создан, чтобы следить. Но я… проснулся.
Он поднял руку, и кожа на запястье разошлась, обнажив полимерные мышцы и жидкокристаллические кости.
– Гибрид, – прошептал Арман. – Человек и машина.
– Нет, – Лекс покачал головой. – Человек, поглощённый машиной. Как и они.
Он указал на голограмму в руке Армана, которая показывала двигающихся Кураторов.
– Но я нашёл способ отключиться.
Тоннель содрогнулся, где-то близко раздался металлический скрежет. Звук, который не мог издать ни один робот.
– Они идут, – Лекс бросил нам два пистолета старого образца. – 24 часа. Потом будет поздно.