! В последние недели – трудности с глотанием, замкнутость, тяжёлая депрессия.
! Шизофрения исключена, но симптомы… подозрительно схожи.
! Длительное применение антибиотиков.
Вот пока всё, что известно.
– А почему его сразу в печь не отправили, чтобы изгнать бесов? – фыркнул лаборант, с блеском в глазах. —
– Если бы она ежедневно травилась такими газами, как ты, – резко бросил профессор, – то её состояние можно было бы записывать в твой личный справочник по слабоумным.
– Нарушение кишечной микрофлоры, тошнота и замедленное восстановление, – рассуждал лаборант. – Вы сказали, что он принимал много антибиотиков?
– Но тогда в организме должна быть ползающая, вечно живая инфекция, – с сомнением возразил профессор. – Только так можно объяснить симптомы, похожие на шизофрению. А если так – куда подевались все те тонны антибиотиков, которые он глотал?
– Возможно, была черепно-мозговая травма. Нужно МРТ.
– МРТ уже сделано.
Снимки были получены как раз в начале появления симптомов. Никаких травм.
– Почему его нельзя сюда доставить?
– Сказали, что впадает в приступы. Судорожные.
– Фотофобия?
– Да. Именно поэтому я думаю, что дело в инфекции.
– Вы что, теперь по телефону лечите? – съязвил лаборант, нахмурившись.
– Я направил туда троих практикантов. Провёл с ними консультацию, – ответил профессор, слегка наклонив голову и прищурив глаза.
В этот момент, освободившись наконец от возни с пробирками, пушистая блондинка вставила своё мнение:
– Может, это гидрофобия. Многие из симптомов – страх, угнетённость, избегание контактов. Профессор прав – это не физическая травма, а инфекция…
Глаза профессора, ещё секунду назад буравившие лаборанта, резко, но без тени удивления, перевелись на девушку. Его взгляд остался таким же жёстким и пронизывающим, но теперь он смотрел только на неё.
– Вы всегда так прямо в лоб говорите? Или я просто отвлекла вашего любимого лаборанта слишком надолго?! – резко бросила девушка.
– Нет-нет, с чего вы взяли? Я ведь поставила диагноз, не так ли, – ответила она без тени покорности в лице.
– Профессор, может… может, мы продолжим этот разговор за пределами аудитории? Сегодня я могу посвятить вам всё своё время… – проговорил лаборант, почти теряя остатки достоинства, в отчаянной попытке спасти последние капли своей репутации.