Я уверенно качнула головой:
– Другие жалеют. Я не буду.
Эмиль заинтересованно посмотрел на меня, но не двинулся с места. Будто ждал инициативы, не замечая моих горящих щек. Моего стыда.
Я упала ему на грудь и потянулась к жестким губам. Пусть думает обо мне что хочет, но этой ночью я стану свободной. Я очень этого хотела, но возле его рта замерла, будто парализованная.
Эмиль скривил губы в усмешке. Я дышала ему в лицо, так и не сумев поцеловать первой.
– Поцелуй меня, – попросила шепотом. – Я не могу.
Эмиль резко отодвинул меня. Мимолетно коснулся груди, надавливая и отталкивая.
Меня будто облили кипятком. Оттолкнул! Отверг.
– Просто сделай это со мной. Я не буду сопротивляться!
– Проспись. Я не буду тебя сегодня трахать, – оборвал Эмиль, поднимаясь с кровати.
Я схватилась за горло, в котором встал болезненный ком. Нет… я уже слишком опозорилась, чтобы отмотать время назад. Перешла грань. Я эту ночь и без того никогда не забуду, неужели Эмиль не понимает?!
Видя, как он идет к двери, я не придумала ничего лучше, чем закричать:
– Не ты, так другой сделает это со мной!
Мой будущий муж.
Но Эмиль, конечно, подумал о другом. О том, что я брошусь на шею первому встречному. Он обернулся, его глаза загорелись диким огнем.
Предвкушение свободы вместе со страхом захлестнули меня. Я скомкала в руках одеяло, совершенно забыв про холод.
Один шаг.
Треск ткани.
Боль в ключице – пуговица не хотела отрываться от рубашки.
Эмиль дернул мою рубашку на себя, и звук падающих пуговиц оглушил меня. Плеч и полуобнаженной груди коснулся морозный воздух. Окна нараспашку, и я наедине со зверем в его спальне.
Эмиль сдернул лоскуты ткани. Я осталась обнаженной. Почти. Когда он потянулся за штанами, я отползла назад.
– Я сама. Не рви, пожалуйста.
Эмиль стиснул челюсти, черты его лица заострились, а грудь вздымалась слишком часто. Как у зверя. Вена вздулась на лбу, и тело его стало казаться мне просто огромным, а я – слишком маленькой.
– У тебя три секунды.
Если мужчина не будет нежным, мне будет больно. Мама рассказывала. Обо всем предупреждала.
Руки дрожали, когда я раздевалась, но душа была полна решимости. Сегодня все закончится. Вынужденный брак, пощечины. Все в одночасье отрекутся от меня, и моя жизнь больше не будет одним сплошным унижением.
Я осталась в одном белье, и Эмиль двинулся на меня. Кровать прогнулась под его весом. Он обвил мой затылок руками и предупредил: