Однако мастер был рад её видеть. И даже не пришлось ничего говорить – на мгновение исчезнув под прилавком, он выложил на стойку большую плоскую коробку, перевязанную пурпурной лентой.
– Всё вышло как задумано? – спросила Ариана, дотрагиваясь до серебристого картона.
– Лучше, чем задумано.
Ариана взяла коробку. Она хотела сказать спасибо, но встретилась глазами с мастером чудес – и не смогла выговорить ни слова. Между ними были только толстые линзы его волшебных очков, и они, к счастью, защищали её, как тёмное стёклышко защищает от яркого солнца. Ариана знала, что нравится ему. И он тоже был ей весьма интересен… как человек. Но при мысли о чём‐то большем Ариану всегда обуревал ужас и в груди становилось пусто и глухо. Она опустила глаза. Мастер тут же перевёл взгляд на витражное окно.
– Я надеюсь, это поможет ей, – произнесла Ариана и пригладила праздничные ленты на коробке, – найти своё место.
– Ты даже не посмотришь?..
– Нет, – она покачала головой. – Я доверяю тебе. И хочу в первый раз увидеть свой подарок её глазами, а не твоими.
Его губы дрогнули, но он ничего не ответил.
Ариана покинула лавку с гулко бьющимся сердцем. Мысленно она перебирала знакомые ей молитвы, песни и обращения к Ангелу – но ещё долго не могла успокоиться и всё бродила в переулках возле лавки, не в силах сосредоточиться и найти нужную дорогу в дебрях ангорского лабиринта. Символично, ведь то же самое происходило у неё в душе.
Наконец она вышла к воде. Ветер тут же хлестнул по щекам, приводя в чувство, а река Вирена сверкнула на солнце так, что Ариана даже зажмурилась. Одной рукой она крепко прижала к груди подарочную коробку, а другой придержала шляпу, норовившую улететь вместе с ветром. Часы на ближайшей башне пробили один раз – час. Нужно торопиться, если она хочет прибыть в замок раньше гостей.
– Кхм… Принцесса Ариана, миледи?
На лицо ей упала тень. Ариана распахнула глаза. Высокий и худощавый молодой человек торопливо поклонился, приложив обе руки к сердцу.
– Виконт! – Ариана кивнула. Из-за ветра, шляпки и коробки она не могла протянуть ему ладонь для поцелуя и, в общем‐то, не хотела этого – хотя тут же укорила себя за такую неучтивость.
Винтекью Сэптен был сыном графа Ангорского, человека сложного и не слишком близкого к королевскому двору, несмотря на его бурное желание. Граф годами пытался пробиться в совет магистров, но Аргелен, а до него и Алеона Амейн всякий раз ему отказывали. Виконт, ещё никак не успевший проявить себя в свои двадцать лет, был новой надеждой деятельного отца.