Гость говорил с почтением в голосе, но его слова звучали твердо. Возникла длинная пауза, затем человек в плаще нарушил молчание:
– Что же, ты сказал свое слово. Я полагаю, что оно сказано от имени всех твоих дружков. Можешь идти. Мы сообщим тебе свое решение позже.
Через минуту посетитель вышел из загадочного дома на Пчелиную улицу. Какое-то время он стоял неподвижно и жадно глотал вечерний туман, словно не мог им надышаться. Потом поднял воротник и исчез в темноте переулка, откуда появился изначально. Шаги его были тяжелы, как у пьяного.
Дом проводил его глазницами стрельчатых окон, в которых, как узкие змеиные зрачки, мерцали отблески свечей.
Квадратный человек оказался не единственным посетителем дома за сегодня. Чуть позже туда заглянули еще двое гостей. Они пришли по одному, оглядывались воровато, ступали нехотя. А уходили так, будто вырвались из могилы.
Когда двери захлопнулись за последним из гостей, вельможа в капюшоне жестом приказал человеку у окна сесть напротив. Тот немедленно подчинился. Один из стражей отлучился на кухню, вернувшись вскоре с бутылкой вина и парой бокалов.
– Что думаешь по поводу этих бездельников?
Его собеседник неторопливым движением разлил вино по бокалам. Теперь его лицо попало в круг света, который давала свеча. Породистое лицо человека, привыкшего к достатку и роскоши. Ухоженные бородка и усы, а также расчесанные с ароматным маслом волосы свидетельствовали о частом посещении дорогого цирюльника.
– Ваша светлость, должен признать, что этот молодчик оказался крепким орешком.
– У вас, граф, скверная привычка не отвечать на вопросы.
– Прошу прощения, ваша светлость. Вы спрашивали насчет этих жуликов? Бесполезные люди. Ни совести, ни чести.
– Бесполезные, так ты изволил выразиться? Запомните, сударь – в наших делах бесполезных нет. Либо они исполняют порученное, либо их осведомленность становится опасной.
При последних словах в голосе человека в капюшоне словно лязгнула сталь.
– Так вы хотите их… – на этом месте тот, которого назвали графом, понизил голос, а потом смолк совсем.
Из-под капюшона холодно блеснули глаза его собеседника.
– Мы не трогали эту публику, позволяя им принимать собственные ставки на войну. Тем самым, они обогащались за наш счет. Более того, их независимость подавала дурной пример остальным. И вот теперь все трое серьезно нас подвели. Нет, хуже – они позволили себе проигнорировать наше поручение, отнеслись к делу без должного усердия. Их отговорки – полная чушь. Все намного проще. Они боятся Накнийра больше, чем меня, вот и весь ответ. Оставить такое безнаказанным мы не можем. А наказание у нас, как тебе известно, одно.