– Но если ты будешь читать эту страшилку дальше, я не смогу уснуть, – возразил Карандаш и решительно потушил свет. – Давай-ка лучше спать.
Прошло совсем немного времени, и вдруг в абсолютной темноте послышались осторожные, крадущиеся шаги.
– Кажется, по дому кто-то ходит! – сонно потирая глаза, тихо прошептал Самоделкин.
– Кто? – спросил Карандаш. Губы у него задрожали от страха.
– Наверное, скелеты пробрались в наш дом, – зевая, ответил Самоделкин.
Карандаш подошёл к двери и, внимательно прислушавшись, тихо произнёс:
– Кажется, что-то летает по дому. Слышишь? Словно что-то шуршит: то ли крылья, то ли простыни…
– Наверное, это привидения прыгают по стенам, – позвякивая от страха пружинками, догадался Самоделкин. – Но их можно и не бояться.
– К-как раз их-то я ужасно б-боюсь, – заикаясь, прошептал Карандаш.
– Не бойся, привидения и скелеты – это ерунда, а вот всякие оборотни и упыри – это да-а-а… Их надо бояться по-настоящему, – ответил Самоделкин.
– А кто такие упыри? – дрожащим голосом прошептал Карандаш.
– А это такие мертвецы, которые после смерти вылезают из-под земли и по ночам ходят.
Не успел он договорить, раздались странные скрипы и шорохи. Казалось, кто-то прыгает по стенам, шкафам и диванам.
Самоделкин спрятал голову под подушку так, что наружу торчал только один винтик, да и тот трясся от страха. Карандаш уже давно сидел под одеялом, только голые пятки торчали наружу.
– Я отсюда до утра не выйду, – дрожа всем телом, пробормотал Самоделкин. – Уж если по дому разные привидения шастают и скелеты по стенам бегают, как оголтелые, то самое безопасное место здесь, в спальне, под одеялом.
– Верно, сюда никто не заберётся, – согласился волшебный художник. – Упыри ни за что не догадаются, что мы под одеялом сидим…
– А если даже и догадаются, то не смогут нас достать, – не очень уверенно добавил Самоделкин.
– Точно, я где-то слышал, что всякая нечисть ни за что не увидит и не схватит, если спрятаться от неё под одеялом, – шепнул Карандаш.
А дом всё больше и больше наполнялся жутковатыми звуками: то половица где-то скрипнет, то ступенька охнет, будто кто-то тяжёлый крадётся по лестнице, то вдруг донесётся какая-то возня…
Самоделкин высунул из-под подушки одно ухо и прислушался. Ему показалось, что кто-то бродит по кухне. Послышалось чавканье и хруст.