Он встал со скамьи и положил мне на плечо свою руку, как бы благословляя меня на предстоящие мне непростые ратные подвиги. Некоторое время он молчал, а я не шевелился, не желая нарушать то чувство некоего единения, что сейчас, как мы оба это почувствовали, вербально материализовывалось, впервые после всех наших прошлых встреч и разговоров, которые с каждым разом все больше сближали нас, а сейчас и вовсе достигли апогея. Я понимал, что такие речи Морон не вел ни с кем и никогда, а сейчас словно наверстывает ту возможность, что когда-то упустил, промедлив подать прошение на право стать моим наставником, после истечения срока моей магистратуры.
Возможно, я и в этом случае ушел бы из Школы, закончив свое обучение на ступени магистра, а может быть и нет, если бы знал заранее о возможности остаться в ней на правах личного ученика Морона. Сейчас это было уже далеким прошлым, а оно, в отличие от будущего, не инвариантно, а потому не терпит сослагательного наклонения. Наконец, его рука покинула мое плечо, оставив на нем тепло его ладони, и магия между нами исчезла, но оставила в качестве следа некое чувство, щемящее в глубине груди и образующее влагу в уголках моих глаз.
– Драгорт! – Очень тихо произнес он, уже отойдя на пару шагов.
– Морон? – Так же тихо спросил его я, медленно оборачиваясь.
– Я уверен! Нет, не так. Я ЗНАЮ, что наши дороги еще пересекутся. Ты очень скоро покинешь этот мир, твоя судьба уже сейчас ему не принадлежит, я увидел это ранее, а с тех пор, та нить будущего, что я тогда едва разглядел, стала лишь прочнее, а та, что еще держит тебя здесь, истончилась почти уже до предела. Делай свое дело здесь как можно быстрее и не тяни ее необязательными отсрочками, иначе она порвется раньше, чем ты отдашь все долги этому миру. Я уйду из него гораздо раньше тебя, уже очень скоро и здесь мы более не увидимся, даже в астрале, но где-то там, в иных мирах, мы ОБЯЗАТЕЛЬНО еще не раз с тобой пересечемся.
Полог тишины лопнул, одновременно с тем тихим хлопком, что сопровождается аккуратно закрытой дверью аудитории, и в мои уши тут же потоком хлынули звуки, от которых я успел немного отвыкнуть за время нашего приватного разговора. В Школе не бывает тишины, и я с ностальгией прислушивался к той немного приглушенной дверью и стенами какофонии, что обычно царит в ее общих коридорах между уроками. Я печально улыбнулся очередной, перелистнувшейся только что на моих глазах странице своей жизни и замер, начав концентрироваться на предстоящем мне сеансе глубокой медитации, которую лишь отложил для последнего, очень непростого разговора со своим старым, добрым и мудрым учителем.