День уже клонился к вечеру. Солнце чаще начало заходить за отяжелевшие облака. В этом благодатном краю в густых лесах чуть ли не половина деревьев были плодоносными, и сам лес в пору цветения походил на огромный цветущий сад. И нынче, весенней порой, лес утопал в цветущих деревьях, а редкие поляны в пестрых коврах цветов, напоминая райские сады.
В кошмаре взрывов, дыма и огня вражеское войско так и не смогло понять, в каком направлении скрылись горцы, так неожиданно атаковавшие их. Но генерал надеялся, что взял в свои руки ситуацию, и что больше такого конфуза не случится. Войско укрепилось на новых позициях, и теперь оно снова было управляемым и боеспособным. Раненные толпы солдат потянулись к походному лазарету, а голодные старались держаться ближе к походной кухне.
Генерал с темными, но с проседью бакенбардами, подступающими чуть ли не к подбородку, сидел в своем шатре, на скорую руку поставленном солдатами, и говорил со своими офицерами.
– Кто из вас отвечал за позицию артиллерии в направлении нападения горцев? Как так получилось, что эти дикари-горцы с ходу, без всякого сопротивления вошли в селение, занятое нами? – истошно кричал генерал, сверкая выпучившимися глазами из-под свисавших массивных бровей.
– Капитан-артиллерист погиб рядом со своими пушками, Ваше превосходительство… Его разорвало на части вместе с остальными артиллеристами во время взрыва боезапаса к артиллерии, ваше превосходительство, – запинаясь, тихо ответил офицер с круглыми синими глазами.
– Я представлю капитана к «Георгию III степени»! Отправлю награду его вдове и детям! Пусть они знают, что их отец геройски сражался с врагами нашего Отечества! Ведь и его сыновья, когда подрастут должны стать воинами и здесь продолжить наше дело! Мы не успокоимся до тех пор, пока не изведем этих горцев-дикарей вплоть до последнего из них! Мы не можем позволить себе отдохнуть, пока хоть один из этих дикарей жив будет на этой земле. Мы им несем высокую европейскую культуру, а они, эти дикари, не желают принимать ее. Как можно жить без царя, без генералов, помещиков, князей? А эти дикари живут! Существуют! И не хотят признавать никакой власти над собой! Так не положено… Нельзя так. Не позволим! – все больше распаляясь, поучал генерал своих преданных офицеров.