– Если бы не революция, мы бы так хорошо жили!
Во многих домах нет света. Хлеб и масло подскакивают в цене в сотни раз, потом исчезают вместе с другими продуктами.
– На толкучках уже выменивают драгоценности и вещи на крупу и соль!
– Возьми мой пиджак, – предлагает Григорий Михайлович.
В городе перебои с водой. Вода в трубах появляется только в близких к морю переулках, туда несут люди со всей Одессы любые емкости, куда можно ее налить. Самые предприимчивые воду продают стаканами.
Положение семьи Баланиных тяжелое. Особенно трудной выдалась зима 1920 года. Мария Николаевна преподавала французский и украинский языки и получала за работу бидон ячневой каши.
– Принесла! Каша соленая! – это всех радовало. Как жить без соли?
Сережа часами лежит на полу, расставляя своих оловянных солдатиков: игра отражает реальность. Везде стреляют. Гулять выходить опасно.
Журналист А.П. Романов, автор книги, вышедшей в серии «ЖЗЛ», писал, что Мария Николаевна отпускала сына из дома только с Опанасом Черноусом, рано повзрослевшим парнишкой из революционной семьи: его отец участвовал в восстании на броненосце «Потемкин», был ранен солдатами на знаменитой лестнице, поднимающейся от моря.
К несчастью, прошлое отца отозвалось в судьбе сына: Опанаса убили. Мир вокруг Сергея сразу стал зыбким: за гулом и красками жизни обнаружилась затаившаяся страшная черная тень, приоткрылся провал в бездонную пустоту. Совсем недавно они бродили по Одессе, касаясь друг друга горячими локтями, смотрели на ритмичные сизые волны, слушали крик голодных чаек… А сегодня Опанаса нет. Как такое может быть?! Сергей пережил настоящее горе. Такие острые переживания не забываются.
У других авторов Опанас не упомянут. Был ли мальчик? Даже если первый друг – художественный образ, дань героической романтике, – погибших опанасов в те годы было в Одессе немало.
Смерть не раз подступала очень близко и к самому Королеву – зигзаги его жизненного пути остриями нередко упирались в ту стену, за которой открывалось небытие. Случалось это и в Одессе. Взрослел Сергей быстро. Однажды, уплыв далеко с мальчишками в шлюпке, он внезапно увидел рядом с кормой темные рожки мины. И хотя смутные тяжелые годы ежедневно грозили гибелью каждому, холодный металл мины, адресованной лично ему, и спасительные маневры его шлюпки навсегда впечатались в память как предупреждение и надежда. Жизнь – очень хрупкая субстанция, но ему удастся от смерти сбежать!