– Вон тот парнишка днюет и ночует здесь, по лицу вижу – толковый. Может, позову его в ученики?
– Зови! Лишние рабочие руки нам не помешают. Подучим его, – согласился Шляпников. И сам взял Сергея впервые в полет!
Та радость свободы, которую испытывал Сергей, уходя в море на «Маяне», стала еще мощнее и прекраснее, потому что к ней добавилось чувство высоты, полюбившееся Королеву на всю жизнь.
– Ты не представляешь, Валь, – взволнованно рассказывал он другу, – как здорово смотреть с высоты на город, на все уменьшающиеся дома – это не передать словами! А знаешь, как удивительно красиво само небо, когда летишь на самолете, облака разноцветные, белые и подсвеченные розовым, кудрявые, бегут караваном или точно целятся в море мягкими стрелами. Я буду летчиком!
И, конечно, он восторженно рассказал о полете Ксане Винцентини. Да, Сергей испытал ни с чем не сравнимое чувство свободы и высоты, но и произвести впечатление на золотоволосую Ксану ему очень хотелось.
– Ты летал?! Потрясающе! Как вообще эти лодки, такие тяжелые, летают? – она впервые смотрела на своего воздыхателя влюбленными глазами.
– Я сам сконструирую самолет! – уловив, что он на верном пути и, кажется, скоро все соперники будут побеждены, воскликнул Сергей. – И мой самолет поднимется еще выше!
Как-то академик Раушенбах, предпочитавший, по его собственному признанию, заниматься в науке тем, чем занимаются единицы, а лучше – вообще никто, заметил, что Сергей Павлович Королев любил и выбирал тоже необычную деятельность, однако, как раз наоборот, совпадавшую с мощной общей волной интереса к ней, как сказали бы маркетологи, ставшую главным трендом эпохи. Чуть иначе, но очень точно заметил и Голованов: «Еще не раз, знакомясь с жизнью Сергея Павловича Королева, пытливый читатель поймает себя на мысли о том, как счастливо сочетались устремления этого человека с зовом его времени».
Начало 20-х годов ХХ века прошло под романтическим лозунгом «Даешь крылья!». Советское руководство развернуло огромную агитационную кампанию – призывало строить свой воздушный флот: «Пролетарий, на самолет!», «Даешь мотор!». Для пропаганды авиации было образовано Общество друзей воздушного флота (ОДВФ): за год число его членов выросло с 16 тысяч до 1 миллиона 22 тысяч человек.
Летчики военного ГИДРО-3 читали лекции, выступали на многочисленных митингах, объясняли преимущество авиатранспорта рабочим, вели занятия в кружках, рассыпали с самолетов листовки: «Трудовой народ, строй свой воздушный флот!» Такая деятельность кипела повсюду, даже в селах, назвавшись «ликвидацией авиабезграмотности», и приносила деньги на строительство заводов и самолетов. Правительство уже тогда поставило цель – выжать из энтузиазма масс максимальные средства. В годы индустриализации захрустит под железной рукой власти трудовой крестьянский хребет.