Не представлялась Александровым неприемлемой и национальная украинская власть: достаточно пожили они в малороссийской глубинке и с соседями вполне ладно «розмовляли».
Но вот появление национальных воинских формирований параллельно с общегосударственными вооружёнными силами не могло не вызывать озабоченность у многих думающих людей. А уж на фоне весьма мощного русского националистического крыла в Киеве это обещало серьёзные искры в ближайшем будущем.
Что и произошло.
Уже в июле 1917 года в Киеве вспыхнули первые кровавые столкновения. Причём в весьма причудливой конфигурации. На одной стороне банда «украинизированных» дезертиров – полк имени гетмана Павла Полуботка (они так и называли себя «товарищи дезертиры»), а также солдаты Первого запасного украинского полка и казаки вольного казачества вместе… с большевиками – прежде всего рабочими завода «Арсенал». На другой – верный Раде полк имени Хмельницкого вместе… с юнкерами Константиновского училища.
Можно оценить размах шатаний в головах? А что говорить о 14‐летнем мальчишке, когда всё это вертелось перед ним на улицах, по которым он ходил в своё реальное училище, вздыхал по девочкам и усваивал первые уроки будущей взрослой жизни?
Ходил потом Анатолий с друзьями из 1-й гимназии на места столкновений, смотрел на выщербленные там и сям пулями стены домов и не замытые кое-где следы крови…
Но и это были ещё цветочки.
Постепенно нарастал продовольственный кризис. Судя по газетам, отдельные места из которых зачитывал отец, в докладах городской продовольственной управы с каждой неделей добавляется истеричности.
Обостряется положение с гражданской безопасностью. Замена полиции милицией привнесла лишь больше хаоса, а не порядка. Теперь звучат предложения заменить милицию красной народной гвардией.
В запасных полках происходят волнения солдат. Причём бьют нередко вместе с офицерами и членов полковых комитетов.
С фронта потянулись дезертиры. В большинстве своём – с оружием в руках. Врезалась фраза из жалобы представителей станции Киев-1, что «проезжающие солдаты требуют от агентов железной дороги невозможного»…
На митингах, собраниях, заседаниях всевозможных советов выдвигаются всевозможные требования, вплоть до самых неисполнимых. И, разумеется, противоречащие друг другу. Постепенно поляризуются две линии – одна на Учредительное собрание, другая – на созыв съезда Советов. Пока ещё присутствующая, несмотря на все противоречия, ниточка согласия в обществе истончается постепенно, но неумолимо. В обществе растёт ощущение, будто всё меньше границ становится в политике. И тем больше применяется силы для достижения политических целей.