Ещё хуже обстояло дело на селе. Высшая земельная комиссия под председательством лично Скоропадского не смогла предложить ничего менее противоестественного, нежели восстановление крупного помещичьего землевладения с одновременным подтверждением права собственности крестьян на землю. В итоге недовольными оказались все, а ряды петлюровских гайдамаков пополнились сотнями, если не тысячами раздражённых и вооружённых хуторян. Недаром герои Булгакова так боялись прихода «местных мужичков-богоносцев достоевских».
Александровым концы с концами удавалось сводить тоже с трудом. В Киеве при гетмане было голодно и крайне нестабильно. Выручали служба отца преподавателем в реальном училище, продажа ставших «ненужными» вещей, старые связи с крестьянами выросшего до села хутора Млынок. И – предприимчивость Анатолия с братом Борисом. Они, используя знания, полученные в реальном училище и межшкольном физико-химическом кружке при 1‐й Киевской гимназии, варили мыло, гнали самогон, подрабатывали уроками.
Анатолий освоил даже рискованный, но рентабельный промысел: под видом муниципального электромонтёра средь бела дня на Крещатике забирался на «когтях» на столбы и вывинчивал электрические лампочки, которые потом продавали на толкучке. Но и это не всё. Ещё младший из Александровых проявил себя хватким практическим организатором. Он сколотил из участников кружка этакую «бригаду», которая в обстановке часто меняющихся властей стабильно добывала себе кусок хлеба, подрабатывая электриками, электромонтёрами и вообще специалистами по электротехнике.
Когда блестящий генерал из Свиты Его Императорского Величества, потомок по боковой линии настоящего украинского гетмана времён Петра I, выпускник Пажеского корпуса попытался под немцами строить свою мини-империю – пусть украинскую, пусть национальную, но в чем-то похожую на утраченную Российскую, – в Киев стало стекаться множество имперски настроенного народа. Что с красной территории, что с условно белой. Тот же барон Врангель приезжал в Киев, сильно надеясь получить у Скоропадского место и деньги.
А осенью, когда в Германии произошла революция и воюющие державы заключили Компьенское перемирие, гетман Скоропадский сделал свою последнюю ошибку: опубликовал 14 ноября 1918 года специальную «Грамоту». В ней он заявил, что выступает за «давнее могущество и силу Всероссийской державы» и за объединение Украины в федерацию с небольшевистским российским государством и воссоздание великой России.