Максим Литвинов. От подпольщика до наркома - страница 4

Шрифт
Интервал


. Названные товарищи уже в полдень явились в здание наркомата и по-хозяйски расположились в кабинете Литвинова. Выгнанные из кабинетов сотрудники толпились снаружи, дожидаясь вызова «на ковер». Ставленник Берии Георгий Деканозов накануне в рамках «укрепления кадров» был назначен заместителем наркома иностранных дел. Допрос служащих он, по словам начальника отдела печати Евгения Гнедина[9], «слушал молча, с глупо равнодушным и скучно угрожающим видом»[10].

Дипломат Алексей Рощин, работавший тогда начальником отдела НКИД, вспоминает, что активность при допросе проявлял один Берия, пытавшийся добиться от сотрудников признания в каких-либо преступлениях, но прежде всего – обличения Литвинова. Заметив это, экс-нарком держался настороженно, ожидая от подчиненных возможного подвоха, но в то же время пытаясь защитить их. Когда Берия напомнил Рощину, что тот был заместителем арестованного главного секретаря НКИД Гершельмана[11], Литвинов поспешил вмешаться: «Обращаясь к Берии, он пояснил, что я лишь формально был его заместителем как помощник Потемкина. Вмешательство Литвинова избавило меня от больших неприятностей»[12]. Своей должности Рощин все же лишился, но судьба других сотрудников оказалась еще печальнее. Секретаря Литвинова Павла Назарова[13] обвинили в шпионаже прямо на заседании комиссии, и уже вечером он был арестован. Логика была простой – он родился в Италии, где жили его родители-большевики, значит, работает на итальянскую разведку. Позже в блокноте Сталина нашлась запись, сделанная утром того же дня: «Назарова – арестовать (он скажет кое-что о Л.)». Это лишний раз доказывает, что аресты в НКИД планировались заранее, а их главной целью было добыть компромат на бывшего наркома.


Евгений Гнедин (Из открытых источников)


Гнедин, арестованный 10 мая, в мемуарах подробно рассказывал, как из него пытались выбить показания против Литвинова. Правда, уже к осени эта «работа» прекратилась, но сам Максим Максимович про это, естественно, не знал – и продолжал спать с пистолетом под подушкой. О причинах, по которым не состоялся «процесс Литвинова», будет сказано далее, но одной из них, безусловно, стала волна недоумения и недовольства, поднявшаяся во всем мире после отставки наркома. Его давняя подруга Александра Коллонтай, тогда полпред в Швеции, писала в своем дневнике: «Отставка Литвинова в такой решающий момент и при напряженности мировой политики… Это непонятно, загадочно. Где причина? Что стряслось в Москве? И все-таки должна себе признаться, что где-то в глубине моего сознания уже давно жило чувство, что Москва недовольна Максимом Максимовичем. Неуловимые симптомы, но эти симптомы имелись. <…> Стокгольм волнуется. У всех на устах имя Литвинова. Шведы, незнакомые, останавливают на улице наших сотрудников: что случилось в Москве? Почему ушел Литвинов?»