– Поэтому развод задним числом, – я усмехаюсь, хотя внутри мне больно.
– Да, поэтому. Ты должна быть умной девочкой. У тебя новая жизнь, возможно даже замуж выйдешь, – он подходит еще ближе, и я непроизвольно вдыхаю его до боли знакомый запах.
Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Сейчас, как никогда раньше хочется обвить его за шею и просить не уходить, потому что мне станет одиноко. Все что случилось за последний месяц между нами ошибка. Мы должны быть вместе, мы семья, и я все еще Валерия Орловская, а не Селезнева. Это ведь ошибка. То, что мы разводимся.
– Ты уверен, что она носит твоего ребенка?
Я все-таки унижаюсь. Отвожу взгляд в сторону и сглатываю. Почему-то в голове слишком сильно пульсирует, а сердце учащает ритм. Я ведь должна пожелать ему счастья и сказать, что у них обязательно все получится. Так будет выглядеть идеальный развод, но я не могу. Язык не поворачивается пожелать счастья любимому мужчине с другой.
– Уверен, Лера, – он усмехается совсем как раньше, обнажает ряд белоснежных зубов и в его взгляде читается нежность, вот только думает в этот момент он явно не обо мне, а о ней.
– До свидания, Игорь, – произношу, откуда-то взяв силы.
Он уходит. Захлопывает за собой дверь и оставляет меня одну. В моих руках документ о разводе. Конечно, мы развелись до того, как у него появилась другая женщина. Я хочу злиться, потому что мне открыли глаза, хочу кричать и позвонив ему, сказать, что он скотина, и я его ненавижу, вот только все это неправда.
Именно поэтому я иду в спальню, забираюсь на диван с ногами, укрываюсь пледом и плачу, прокручивая в голове нашу семейную жизнь. Знакомство, свадьбу, медовый месяц, романтические вечера при свечах и нежность, сквозящую в его взгляде. Он мог так быстро разлюбить? Щелкнуть пальцами и переключиться на другую, потому что я не дала ему того, чего он ждал?
Мою жалость к себе прерывает звонок в дверь. Я решаю не открывать, но потом вспоминаю, что у Игоря больше нет ключей. Он оставил их на тумбочке у входа и ушел к другой. Поднимаюсь с дивана, когда звонок прекращается, лечу к двери, открываю ее и с размаху врезаюсь в широкую грудь, явно не принадлежащую моему бывшему мужу.
– Я же говорил, что приеду, – на лице Богдана искрится улыбка. – С подкреплением, между прочим.
Перед моим лицом появляется ухоженная мужская рука, в пальцах которой зажаты ручки пакета. Богдан чуть трясет рукой, и я слышу звон.