Девушки почти бегом миновали лавочку мистера Пилча, окна которой были уже закрыты ставнями, и остановились возле железных ворот мужской католической школы Святого Варфоломея. Элли достала ключ и отперла замок. Ворота со скрипом распахнулись. Рути заключила в объятия подругу. Тонкий серпик луны сверкал в небе. Где-то в школьном огороде пиликал сверчок.
– Как ты думаешь, Элли, они вернутся?
– Надеюсь, нет, но, скорее всего, да.
– Но с девятнадцатого же было тихо. Да и тогда прилетал всего один бомбардировщик. Наверняка уже побывал в Лондоне. Только ничего у нас не нашел, кроме горчицы и шоколада.
– Ты же знаешь, Рути, что на берегу стоит завод, где делают боеприпасы. В тот раз они туда и выкинули бомбу.
– Знаю, – вздохнула Рути и положила голову на плечо Элли. – Но я хочу, чтобы они о нас забыли. Чтобы все было как раньше.
Элли погладила подругу по волосам.
– Но ведь все меняется.
Ночной воздух, влажный перед дождем, окутывал их, точно бархатный плащ.
– Зато у тебя отличные новости. Твой папа придет в восторг, когда ты ему расскажешь о предложении мадам Спинк.
– Да, сама не могу поверить. Но это ведь означает, что теперь мы с Джорджи будем видеться совсем редко.
– Вы и так почти не видитесь.
– Не видимся. Он все время или на фабрике, или на дежурстве в местной самообороне. Это для него важнее. Мне кажется, потому, что его не взяли воевать из-за зрения.
– Конечно, никому не нужен полуслепой пилот.
– Никому не нужен полуслепой кто угодно. Ему даже не позволяют заряжать зенитки на дежурстве в замке. Он только готовит снаряды для артиллеристов.
– Зато здесь он точно в безопасности, Элли. Не думаю, что эти начнут бомбить фабрику Макклинтонов. Вряд ли их цель – шоколад. И вообще, почему бы тебе не выйти за него замуж? – Рути, хихикнув, легонько толкнула подругу в бок. – Вот тогда бы вы точно виделись почаще. По крайней мере, по ночам.
– Рути! Ну правда! Это Тайрон Пауэр так на тебя действует? Завтра мы с Джорджем встретимся на танцах в «Самсоне». Ты же пойдешь? Никто лучше тебя не танцует джиттербаг[3], а Джордж его вообще ненавидит.
– Конечно, пойду. Буду строить глазки симпатичным ньюфаундлендцам. Шейла, моя кузина из Ярмута, сказала, что их полно в Лондоне. Часть разместили где-то возле Филби.
– Думаю, это береговая охрана. Папочка говорит, если бы не они, немцы уже давно высадились бы на пляже в Холкхэме. Он огромный и плоский, как блин.