Ровно в десять, с двумя поводками в каждой руке, мы с собаками готовы к прогулке. Они хором лают, торопясь размять лапы вне вольеров.
Моя свора выглядит как минимум странно: бульдог, йоркшир, забавный метис с головой пуделя и телом чихуахуа и лабрадор.
– У меня едет крыша или пахнет мюнстерским сыром?
Сморщив нос, я направляюсь к источнику запаха – бульдожке, которую я назвала Мистингет.
– Ну да, это ты воняешь! Извини, красавица, но тебе никогда не найти приемную семью с таким запахом. Придется что-нибудь придумать.
Словно в подтверждение моих слов Мистингет поворачивает ко мне голову. С открытой пастью и свисающим языком она как будто мне улыбается. Невольно, даже не обращая внимания на вонь, я таю.
Я всегда очень любила собак. Безоговорочная любовь, никаких обид, в общем, все, чего недостает двуногим. Такой была Муна, думаю я, в который раз вспоминая бабушку. Человек-лабрадор, без присущего ему запаха колбасы.
Но странное дело, она предпочитала кошек, любовь которых еще надо заслужить. Трудности ее мотивировали. Она говорила, что, когда животное выбирает тебя и проникается к тебе доверием, ваша связь крепнет. И она восхищалась кошачьей независимостью. В сущности, она была невероятной помесью собаки и кошки, как бриошь на майонезе.
– Макс? Что с тобой? Ты где витаешь?
– Нет-нет, все в порядке. Я вспомнила бабушку. Ладно, пошли?
– Пошли.
Мы выходим из приюта и направляемся к ближайшему парку. Я иду быстрым шагом. Не потому что решила заняться спортом, чтобы сжечь вчерашние взбитые сливки, просто приходится поспевать за собаками, которые тянут поводки, они точно как дети у входа в Диснейленд. И буквально через несколько минут я уже на центральной аллее парка. Почему у нас не ездят на собаках? Отличный же способ передвижения. Погода сегодня хорошая, и я любуюсь клумбами с поздними цветами. Ну как любуюсь, скорее смотрю, как они проносятся мимо.
А потом в сотне метров впереди я что-то вижу. Кажется, это…
Ох. Боже. Мой.
Кролик.
Если бы мы снимались в фильме, этот момент мог быть в замедленной съемке. Оскаленные собачьи пасти. Мои округлившиеся глаза. Кролик, уши торчком, маленький белый хвостик замер.
Потом – снова нормальная скорость кадра.
В четверть секунды ситуация выходит из-под контроля. Собаки, должно быть, почуяли кролика (который, несомненно, почуял, что пахнет жареным) еще прежде, чем я его увидела. Изо всех своих сил (даже пудель-чихуахуа) они рвутся вперед и тащат меня за собой. Я перехожу с быстрой ходьбы на бег. Сжимаю кулаки изо всех сил, чтобы не выпустить поводки. Слышу, как Клодия вдали кудахчет мне в спину какой-то совет. Кажется, она говорит, чтобы я скомандовала им стоять. Как будто я сама об этом не подумала. Как будто они собираются слушаться.