На миг это кажется абсолютным счастьем, но тут же к горлу подкатывает тошнота.
Я молча высвобождаю свою ладонь, и тут, к счастью, раздаются аплодисменты.
Презентация закончилась.
Когда мы выходим из зала, я чувствую, что меня немного отпускает. И даже дышать становится легче, несмотря на то, что Дамир идет рядом, а его парфюм – острый, древесный, пьянящий – забивает мои легкие.
– Я тебя правда любила тогда, – негромко говорю я, когда мы оказываемся у лимузина. Смотрю я в сторону, потому что на Дамира смотреть нет сил. – Я не врала тебе.
Слышу его саркастичный смешок.
– Ну конечно.
– Я говорю серьёзно.
– Роль непонятой обиженки тебе удается прекрасно, – хмыкает он. – Слезы, несчастный вид, вот это все… Но сейчас мне нужна от тебя другая роль. – Дамир чуть наклоняется ко мне, его дыхание обжигает кожу. – Предупреждаю последний раз, Лера: если ты ещё раз будешь стоять с этим вымученным лицом, изображая жертву, я просто разорву контракт.
От холодного тона Дамира меня передергивает. Какой он все-таки мудак. Равнодушный эгоистичный мудак. Удивительно, что я не замечала этого раньше.
– Может, тогда напишешь инструкцию, как именно я должна вести себя, что говорить и какое у меня должно быть при этом лицо? – ледяным тоном уточняю я.
– Раньше ты с этим и без инструкций справлялась, – неприятно усмехается он. – Хотя… Может, их просто давал тебе кто-то другой?
– Ты… – задыхаюсь я от возмущения. – Ты…
Но договорить я не успеваю. Дамир внезапно оказывается еще ближе, вжимает меня в холодный полированный бок машины, скользит жесткой ладонью по моей шее, а потом рывком притягивает к себе и целует.
И я как будто с головой ухожу под воду. Не успеваю ни отстраниться, ни закричать. Но даже если бы успела… Не уверена, что смогла бы.
Дамир целует меня так, будто имеет на это полное право.
Его губы тёплые. Жесткие. Слишком уверенные, слишком властные, слишком…знакомые.
Единственные губы, которые я знала.
Как так получилось, что за эти два года я больше ни с кем не целовалась, не говоря уже о чем-то большем? Слишком занята была, собирая свою жизнь из осколков? Или просто больше не хотела такой боли?
За спиной приглушенно щелкает затвор камеры, и до меня вдруг доходит, что этот импульсивный поцелуй был для зрителей.
– Не стой столбом, – едва слышно шепчет Дамир, подтверждая мою догадку.