– Отродье, – глухо отчеканил Бран, полный ненависти. – Я очищу мир от тебя.
Он рывком шагнул вперёд, Мира вскрикнула от страха, Бран взял её за горло и поднял вверх, клинок мелькнул в воздухе и ударил в солнечное сплетение. Я удержал его в последний момент – всё, что во мне было, схватилось с Браном и не дало ему довершить удар. Меня заполнил холодный гнев, который рвался вернуть тело обратно. Я выдавливал чужую душу из своего сознания по миллиметру, но его рука так же медленно сжималась вокруг горла Миры.
– Я не виновата… – прохрипела она. – Хаос захватил моего ребёнка… Мы пошли сюда, чтобы не умереть… Его можно уравнять… и… восстано… вить…
Меня переполнила ледяная ярость. Почему моей бедной Мире выпал какой-то космический звездец?! Это несправедливо!
И как бы не был могуч эпический герой Бран Ривеннорский, от его души остался лишь осколок былой силы, лишь эхо, живущее в моём теле. Я побеждал. Мира потеряла сознание и обвисла в руке Брана как раз в тот момент, когда эта рука снова стала моей.
– Твою мать! – рявкнул я, бережно опуская жену на пол, выхватил из инвентаря зелье исцеления, поднёс к бледным губам… но остановился.
Пока она без сознания, источник хаоса в Мире тоже без сил. Пока он спрятан, спит – и Бран будет спать, и моя чистота не станет бесноваться и сводить меня с ума от присутствия дикой, громадной силы так близко. Ведь хаос – одна из самых смертоносных и губительных стихий вселенной. Если я оставлю Миру без сознания, то куда быстрее и проще пройду проклятый лабиринт и верну её с ребёнком домой, в безопасность.
Если это вообще можно сделать. Ведь она успела сказать, что дома им грозила смерть. А если на Земле хаос выходит из-под контроля? Тогда ей вообще нельзя возвращаться и выходить из Башни, пока не уравняет чего-то там? Хаос – самая непредсказуемая и неуправляемая из всех стихий, она превращает людей в чудовищ. Что если в случае возвращения домой Мира с ребёнком не просто погибнут, а станут отродьями, ходячим истоком хаоса легендарного ранга, который начнёт пожирать и изменять всю Землю?
Твою ж мать. Фантазия била через край, представляя самые ужасные варианты. А можно не надо.
Ладно, о возвращении будем потом, сейчас займёмся делом. Я убрал надетый противоосколочный костюм в инвентарь, а потом вынул его уже как вещь себе в руки. Запеленал в него Миру, осторожно вылил ей на губы несколько капель воды. Завязал рукава и ноги вместе, получился большой и просторный гамак-слинг. Застегнул его так, чтобы Мире осталась пара прорех для доступа воздуха, и повесил себе на плечи. Мира лежала у меня на груди в противоосколочном слинге, как малышка в колыбели, ну, солидная такая малышка, сильно мешалась рукам. А руки мне понадобятся.