Она вышла в гостье и протянула ей заветный пузырек.
–Держи. Много не лей, плохо станет.
–Вот деньги, – посетительница кивнула на кучку золотых, небрежно лежащих прямо поверх карт.
Запутываясь в полах платья, она быстро ушла, даже не попрощавшись.
–Ну и стерва. Где же я ее видела? – словно бы про себя, проговорила ведунья, задумчиво глядя вслед коренастой фигуре, нелепо прыгающей по кочкам меж болотной трясины.
–Надеюсь, ей понравится твое зелье, – грустно улыбнулась "Дриада", вставая за плечо сестры.
–Вспомнила! – воскликнула она и щелкнула пальцем, -это же она его…
Темноволосая девушка кивнула и грустно посмотрела на большую полную луну, заливавшую молочным светом болотистую местность.
–Что ты ей дала? Чем она его напоит?
-Hyoscyamus.
–Я так и знала, не зря такая гадость выпала!
Она кивнула на самую жуткую карточную комбинацию, какая только могла выпасть.
– Ее же повесят за него.
Ведунья простонала.
–Давай хоть чаю на дорожку попьем. Все равно место менять придется теперь, доложит ведь напоследок.
–Как пить дать, доложит – согласилась старшая, – я как раз пирожных принесла, давай откроем в честь такого события…
(Hyoscyamus – лат. белена)
……………
Не буди Лихо…
Стройная фигура склонилась над старинным потемневшим столом, который был завален свитками, книгами и пробирками.
За спиной заучки открылась тяжелая дубовая дверь, и в дверном проеме возникла светловолосая фигура молодого воина.
–Закрой дверь! – не отрываясь, звонким голосом произнесла красавица.
–Да закрываю.
Он тяжело протопал через всю комнату в своих кожаных сапогах и уселся в глубокое кресло.
–Бери кофе.
–Не, я в завязке.
–Я тоже. Все равно бери.
Он пожал плечами и взял дымящуюся кружку с каминной полки.
–Вешай плащ к огню, ты весь промок.
–Да оторвись ты уже!
Она осторожно запаяла колбу, открыла маленькую шкатулку и положила свое сокровище на бархатную подушечку.
Воин, словно завороженный, смотрел на ее манипуляции. Его чуть надменное, но очень симпатичное лицо с большими светлыми глазами, выражало крайнее неодобрение. Тщательно уложенные светлые волосы отливали золотом, а чересчур нарядные для мужчины, одежды довершали образ задиры-сердцееда.
Девушка, наконец, отвернулась от стола и вымученная улыбка отразилась на ее усталом лице.
– Ты спятила, – резюмировал он.
–Тебе в следующей жизни придется отрабатывать.