Ледяное пламя Якова Свердлова - страница 6
Патриарх со своими питомцами. Михаил Израилевич Свердлов с детьми и внуками: сын Александр Свердлов, сын Герман, внучка Ида Авербах, внучка Евгения Свердлова и внук Леопольд Авербах. Как видим, и отца, и дедушку, солидного коммерсанта, любили и уважали. 1915 год
[РГАСПИ. Ф. 86. Оп. 1 Д. 139. Л. 63]
Фотографии Моисея Израилевича показывают вполне преуспевающего человека, почтенного владельца мастерской, занятого прибыльным и перспективным делом. Он не только обеспечивал семью из восьми человек, но и содержал в своей мастерской наемных рабочих. Что в дальнейшем, очевидно, стало непростым моментом в отношениях Якова Свердлова и его отца, который охотно оказывал материальную помощь сыну и искренне обижался, когда тот в шутку называл его эксплуататором. Такого юмора Моисей Свердлов не понимал.
Ведь глава большой еврейской семьи требовал к себе, по Закону Моисея, не только почитания, но и беспрекословного подчинения. Дети привыкали с малых лет помогать отцу и его работникам в мастерской и не имели права это хотя бы обсуждать.
Но даже в отлакированной официальной историографии можно встретить подлинные воспоминания Якова Свердлова. Они своей искренностью выделяются из железобетонных блоков окружающих их штампов.
Вот отец Якова словно невзначай бросает:
– Круглое-то окно на чердаке не надо забивать. Вдруг пожар в доме, мало ли что, всегда можно на крышу выбраться, а там и в переулок. Так-то! – и хитро улыбается (2).
Конечно же, эта реплика свидетельствует вовсе не о том, что дом Свердловых был изначально пронизан революционными настроениями. Держать чердачную форточку наготове заставляла неблагополучная обстановка в той части города.
По словам Гиляровского, этот район считали волчьим логовом, всегда буйным, пьяным… Вся уголовщина, сбегавшаяся отовсюду на ярмарку, чувствовала себя здесь как дома. Туда безбоязненно входил всякий, потому что полицейского надзора не существовало во всем этом обширном районе водников – работников речного флота… Там было возле кого погреть руки разбойному люду. Кроме карманников, вроде Пашки Рябчика, рязанского Щучки, Байстрюкова и Софьи Блювштейн, знаменитой Соньки Золотой Ручки, съезжались сюда шулера и воры не только из Москвы, Одессы, Ростова, Варшавы, но даже с Дальнего Востока и из Средней Азии…(3)