Разумеется, и глава семейства, и его смышленые не по годам, шустрые сыновья – в той или иной степени пересекались с окружающей их опасной действительностью. Но был ли Яков Свердлов всерьез связан с профессиональной преступностью? Этот вопрос мы исследуем чуть позже.
Помимо уголовников, в Нижнем Новгороде конца XIX века хватало и других подозрительных личностей. Как и во всей остальной стране, здесь происходил экспоненциальный рост революционных настроений. Город рос, становился все более значительным, в нем росли новые предприятия, фабрики, мастерские. Число фабрично-заводских предприятий в Нижегородской губернии к этому времени перевалило за 500. На них работало до 40 тысяч человек. 23 процента более чем полуторамиллионного населения губернии было занято в промышленности и торговле, на железнодорожном и водном транспорте. А это значит, что в Нижний Новгород прибывали все новые рабочие, люди из низов общества в поисках заработка, да и просто босяки и криминальные элементы, привлеченные возможностями большого города. Так, в 1901 году в городе было зарегистрировано 4 тысячи босяков (4).
Это очень большое число, свидетельствующее о катастрофической социальной ситуации. Приведем простые цифры. Население Нижнего Новгорода в тот момент составляло всего около 100 тысяч человек. Фактически, каждый двадцать пятый нижегородец был бездомным за чертой бедности. Для сравнения, в 2010 году во всей Нижегородской области насчитывалось 1400 лиц без определенного места жительства, и это при населении региона свыше 3,3 млн человек.
Поволжье в то время лихорадило почти каждый год: голод, эпидемии, неурожаи. Люди часто оказывались на грани выживания, подвергались несправедливостям и произволу властей. Безусловно, все это давало почву для распространения революционных и марксистских идей, появлению все новых и новых подпольных рабочих кружков.
Тем временем у Моисея Израилевича подрастали его собственные дети. В семье их было шестеро – Софья, Залман, Яков, Вениамин, Сарра и Лев. С еще одним знаменитым семейством Свердловых свело появление на свет наследников. В новой синагоге имена детей в метрики вписывал новый раввин – Борух Заходер, дед детского поэта и переводчика Бориса Владимировича Заходера.
Яков рано научился читать, причем самостоятельно. Особенно его увлекали писатели С. М. Степняк-Кравчинский, Э. Л. Войнич, Р. Джованьоли. Роман «Спартак» Яша обожал. Эта книга была запрещена к распространению в учебных заведениях Российской империи, но небольшой тираж был отпечатан Моисеем Израилевичем – по заказу первого нижегородского марксистского кружка. А потому у его детей была редкая возможность ознакомиться с увлекательным историческим романом в первом его русском переводе.