– Результаты МРТ… – пробормотала она, увеличивая черно-белые снимки на экране. – Хм… Область поражения относительно локализована… Но… Кровоизлияние… Проклятое кровоизлияние… Рентгенография… Перелом… множественные трещины… Результаты эхоэнцефалографии обнадеживают – структура мозга в целом не изменена…
Тяжелейшая черепно-мозговая травма, результат мощнейшего удара. Внезапно тишину кабинета разорвал властный голос доктора:
– Готовьте к операции немедленно!
Ответ прозвучал как выстрел:
– Готово!
Белые халаты мелькнули и растворились за дверью. Зифа Саматовна еще раз пробежала глазами по документам и поднялась с кресла.
В народе это называют «трепанацией черепа». Такую операцию проводят при неконтролируемом отеке мозга, кровоизлиянии, не поддающемся медикаментозному лечению, или при сдавливании мозговых тканей костными осколками. Снижение внутричерепного давления восстанавливает кровоснабжение и спасает умирающие клетки… Если точный диагноз неясен, разрез делают в височной области: справа у правшей, слева у левшей. В этот раз диагноз не вызывал сомнений. Резать придется точно в эпицентре поражения.
Что он делал глубокой ночью в безлюдных дворах? Будь это молодой парень, можно было бы предположить – шел к возлюбленной. Но перед ней мужчина под пятьдесят. Хотя кто знает… Может, живет поблизости? Нет, тогда его опознали бы прохожие. Любовница? Друг? Служебные дела? Причин могло быть бесчисленное множество. Опасность подстерегает на каждом углу. Вряд ли это было ограбление ради денег или сигарет – он бы сопротивлялся, остались бы следы борьбы, мелкие ссадины. Нет, его свалили одним точным ударом. Возможно, выслеживали заранее, подстерегли в укромном месте… В карманах пусто – ни денег, ни документов. Страшно даже из дома выходить… Впрочем, и домой могут прийти…
Зифа поспешила отогнать наваждение мрачных мыслей. Перед операцией нельзя поддаваться эмоциям. Здесь нужны холодный рассудок, алмазная точность и молниеносная быстрота.
***
Обычно, входя в операционную, она переставала ощущать себя человеком из плоти и крови – скорее превращалась в высокоточный механизм, созданный для исправления неполадок. Надевала операционную форму, завязывала фартук. Тщательно мыла руки до локтей дезинфицирующим составом, вытирала стерильной салфеткой и обрабатывала антисептиком. Протягивала руки вперед – медсестра облачала ее в стерильный халат, завязывала маску, закрывающую рот и нос, натягивала резиновые перчатки. Эта стерильная чистота словно переносила в параллельное измерение. Весь ритуал напоминал священнодействие. И вот хирург подходит к пациенту.