Я усмехнулся.
– Как сказал один местный критик – «я широко известен в узких кругах». Но если вы местные, и тем более имеете к культурной жизни Барнаула непосредственное отношение, то, возможно, слышали обо мне. А возможно, даже знакомы с моим творчеством. Но, – я обвел руками салон автомобиля, – антураж сыграл с вами дурную шутку, и вы, возможно, опять же, меня просто не узнали. Такое часто бывает. Помните? Продукт Творчества и обстоятельства личной жизни Творца. Их редко объединяют, делая акценты в основном на продукте. Поэтому бывает, про книги слышишь, а встретишь автора, и даже мысль в голову не придет, что это он.
Я, наконец, снял очки, и наши взгляды со всеми участниками путешествия встретились.
– Мы встречаем чаще всего на дорогах не реальных людей, а отражения наших мыслей. Так и в Творчестве. За антуражем известных работ мы не видим того, кто их создает.
Глаза Леры округлились. Она явно узнала меня, но не могла до конца поверить в свою догадку. Я использовал эту заминку, чтобы наконец ускорить процесс высадки своих попутчиков. Открыв дверь, я запустил в салон жаркий летний воздух, пропитанный раскаленным асфальтом и острым ароматом разнотравия.
Участники нашей беседы неохотно покинули автомобиль, не спеша забирая свои рюкзаки из багажника.
– Вы тот самый Андрей, о котором я подумала? – с неуверенной улыбкой спросила Валерия, не решаясь почему-то назвать мою фамилию. Евгений растерянно переводил взгляд с нее на меня, словно пытаясь понять, о ком идет речь. Павел торопливо возился с рюкзаком, вытаскивая из него что-то. Злата стояла рядом, прижимаясь к нему плечом.
– Возможно, тот самый, – с улыбкой ответил я ей.
– Мда-а, – протянула Лера, с интересом разглядывая меня, – я вас действительно не узнала.
– Я старался, – ответил я со смехом.
– Но зачем?
Я подмигнул ей.
– Чтобы наша беседа была более беспристрастна и наполнена не только содержанием, но и иллюстрациями. Как настоящая живая книга.
– Вы знаете, – Валерия изучала меня взглядом с ног до головы, словно сканируя и сопоставляя мой оригинал с каким-то прежним образом, – хоть у меня и весьма неоднозначное отношение к вашему творчеству…
– Вы с ним знакомы? – удивленно посмотрел я на собеседницу.
– Нет, но слышала от своих друзей…
– Вот видите, Лера, – сокрушенно пробормотал я, с наигранной укоризной кивая ей головой, – вот все у вас так – не читала, но отношение весьма неоднозначное. Но разве можно судить о тех же книгах на основе мнения других людей? Ну, хорошо хоть «неоднозначное». Значит, есть надежда на то, что оно может измениться?