Наконец он доводит меня до самого пика, делает паузу, чтобы усилить предвкушение, а затем заставляет задыхаться и кричать.
– Бридж! – кричу я, переживая оргазм, и это на самом деле страстная благодарность.
Торрез двигается вверх, осыпая мое тело поцелуями. Он смотрит мне в глаза и утыкается носом в мой нос.
– Выигрыш есть, теперь можно насытиться, – усмехается он и глубоко входит в меня.
Я разрываюсь между смехом и стоном, пока он ритмично двигается. Кончика моего носа касается снежинка, я открываю глаза и обнаруживаю, что снова пошел снег. Крупные хлопья лениво падают на землю, как будто у них в запасе все время мира.
– Джин Рамми! – вскрикиваю, когда Торрез задевает ту самую чувствительную точку внутри меня. Мы оба смеемся и снова легко теряемся в ощущениях друг друга.
– Ты была создана для меня, дерзкая Ведьма, – заявляет он, подчеркивая сказанное глубокими толчками.
– Отличная работа, Lobo Gris[1].
– Lobo Gris? Серьезно?
– Тебе подойдет это прозвище, – говорю я и щиплю себя за соски, когда он ускоряется. – Белолапый и испанский были моими козырями.
– Кто вообще такой, этот Белолапый? – Торрез издает стон, близкий к оргазму, но сдерживает его.
– «Танцующий с волками», – подсказываю я, но на его лице читается недоумение. – В Гугле написано, это кино.
– Ясно, – говорит он и отталкивает мою руку, чтобы взять в рот сосок.
Я издаю стон и запускаю пальцы в его влажные черные волосы.
– Думаю, теперь, когда я израсходовала все волчьи клички, я могла бы перейти к унизительным ласкательным именам. Как тебе Фифи[2]?
Торрез рычит и смотрит на меня, не прекращая фрикций.
– Я чувствую примерно то же, что и ты, если бы закончила прямо сейчас. Я чувствую, как ты уже начинаешь пульсировать вокруг меня. Хочешь, назови меня Фифи, но смотри, как бы от этого твой оргазм не испарился, – игриво угрожает он, и я свирепо смотрю на него.
Потом закрываю рот и запрокидываю голову, чтобы потеряться в ощущениях его тела на моем. То, как он двигается во мне, кажется таким правильным, и это чертовски приятно.
Еще один оргазм накрывает меня, как снежная буря, и я кричу:
– Уно!
Торрез вжимается в меня и замирает, его оргазм – это смесь моего имени и смеха.
– Я люблю тебя, Фифи, – поддразниваю я, пока мы оба таем в блаженстве оргазма.
Смеюсь, когда он выходит из меня и тут же ставит меня на четвереньки.