– Ты достанешь волшебную громкую шкатулку? – приоткрыла глазки Феечка.
– Думаю, что пока мы обойдемся без нее, – улыбнулась мама-фея, – Но обещай мне утром на завтрак скушать всю кашу и выпить волшебный чай. И больше не нарушать чудесных ритуалов приема пищи.
– Если у меня перестанет болеть животик и я смогу снова летать – обещаю, – простонала тихонько Феечка. Она очень расстроилась, что не попала на первый танец Серебристой луны. Ведь завтра все маленькие феечки будут делиться впечатлениями и хвастаться своими успехами, а ей рассказать будет совершенно нечего. А нужно было всего лишь кушать то, что ставила на стол мама-фея.
– Ну вот и славно, – прошептала мама-фея, – А пока что выпей этот волшебный напиток, что стоит на столе, я его приготовила после твоего ужина, потому что знала, что за последствия тебя ждут. И тебе станет легче.
Малышка Феечка послушно выпила лечебный напиток, почистила зубки, умылась, надела чистую пижамку и улеглась в кроватку. Она пообещала себе, что будет соблюдать волшебные ритуалы приема пищи, потому что следующий танец Серебристой луны она точно не хотела пропускать. И когда ее позовут гулять – она больше не променяет полеты под солнышком на мультики.
Глава 3. Слоненок Хобостик
Мышка, укладывающая мышонка пораньше спать, вздрогнула и посмотрела испуганно на потолок.
–Топ-топ-топ, – стучало наверху. – Топ-топ-бумс.
Дружное мышиное семейство жило на первом этаже. Над ними, в просторных комнатах с высокими потолками жили всеми уважаемые важные слоны.
Маму слониху Пузю и папу слона Пузона все очень любили. Пузя и Пузон неспешно вечерами прогуливались, помахивая ушами, по аллеям, важно кивая в ответ всем, кто с ними здоровался. Пузон очень часто помогал маме-кошке, чьи котята, балуясь, шустро залезали на высокие деревья, а потом испуганно жалобно мяукали, когда понимали, что вниз спускаться сложнее и страшнее. Тогда Пузон обхватывал по очереди каждого котенка хоботом и осторожно опускал его вниз, в лапы переживающей маме-кошке.
К семейству слонов в гости часто заходила стройная антилопа Гюзель, которая преподавала маме Пузе уроки изящества и танцев.
– Ножку левее, уважаемая, и кружимся, кружимся, – гарцевала на тонких копытцах Гюзель перед Пузей, которая осторожно переступала большими ногами, поворачиваясь вокруг себя.