– Вить, подойди, пожалуйста, к reception, тут у меня что-то не получается с розеткой, – позвонила Аня по внутренней телефонной связи.
– Сейчас подойду, – ответил Виктор, и сам не веря такому простому обращению к себе, помчался к администратору.
Аня держала в руке вилку от электрического шнура и крышку розетки, когда Виктор подошел. Вопросительно растерянный взгляд девушки говорил сам за себя. Михаил, незаменимый работник, отвечающий за электроприборы и бесчисленное многое другое, в это время вроде бы находился на территории салона, но Аня, почему-то, решила звать на помощь охранника. Кто знает, может она не хотела тратить время на электрика, который был тяжеловат на подъем. А охранник тут рядом, в двух шагах. Кто знает.
Виктор подкрутил отверткой, что валялась в его столе, открутившийся почему-то шурупчик, и розетка была готова.
– Витя, ничего, что я на «ты»? – спросила Аня, заметив некоторую неловкость на лице Виктора.
– Нет, нет, конечно, мне так легче будет привыкнуть к вашему коллективу, – ответил Виктор и неожиданно светло улыбнулся.
– Ну, и ладненько, – засветилась улыбкой и Аня. – Витя, я тебе сейчас принесу кофе.
– Спасибо, не надо, – снова смутился охранник.
– Да, ты не смущайся. Директор нашего салона очень порядочный человек, он обеспечивает клиентов отменным кофе, в этом смысле он не отличает нас, своих работников, от высокопарных клиентов. Я сейчас тебе принесу. Мне не трудно. Пригляди за reception, я быстренько, – заторопилась Аня по коридору своей легкой воздушной походкой. И действительно, очень скоро Аня появилась снова с прозрачной чашкой ароматного кофе. Девушка поставила кофе на столик охранника, и пока тот потягивал вкусный кофе, дала волю своему любопытству.
– А ты давно работаешь в охранниках? – спросила она для начала.
– Да, нет. Сегодня первый день.
– А живешь ты где?
– Я сам с Саратова. Приехал в Москву по совету одного старика-чеченца, – объяснил Виктор.
– О, у нас тут тоже работал охранником один чеченец, – красиво вскинула тоненькие брови Аня.
– Я знаю. Вот он как раз и встретился мне в поезде, когда я демобилизовался и ехал из Грозного.
– Висади?
– Точно, Висади. Не хотел, чтобы его по отчеству звали. Говорил, что русскому слуху трудно запомнить еще и отчество, когда они даже имя с трудом запоминают.