Или вот у жука из Дюймовочки (помните?) сначала были чувства, а потом прошли. Потому что у нее даже есть талия, но нет усиков! (Круж-ж-жите меня, круж-ж-жите!). А раз все считают ее некрасивой, то она и ему стала некрасивая!
Вывод.
Никакой красоты не существует.
Красота – это то, что мы красотой считаем. Мы сами считаем, да еще и общество навязывает какой-то модный стереотип. Будет мода на одноглазых и уши набекрень, так все станут ЭТО считать красивым. Станут модными лысые женщины с бородавками на носу – все будут сходить с ума по ним. Главное, настойчиво и хором говорить, что ЭТО красиво.
И не говорите, что я вас не предупреждала.
О неприличных названиях, нобелевских лауреатах и неисповедимых путях пытливого ума
Читала новую книгу Юрия Полякова "Совдетство" и затормозила в одном месте. Мальчик называет соседний двор "жидовским" (его многие так называют), а родители возмущаются. Потому что так говорить неприлично. Потому что слово "жид" имеет негативный (ругательный!) смысл. В качестве прилагательного и, особенно, существительного.
Я, собственно, почему встрепенулась.
Мне тоже в детстве не разрешали говорить это слово. Именно с таким же посылом. Шепотом и со страшным выражением лица. Как будто это слово нецензурное.
Представляете мое ощущение, когда став немного постарше, я наткнулась в библиотеке на произведения автора Андре Жида? Между прочим, вполне французского писателя с итальянскими корнями. Нобелевского лауреата!
Как я жалела бедного именитого прозаика! Кто бы знал. Угораздило же иметь такую фамилию.
На самом деле, в слове "жид" не было совершенно ничего дурного почти до конца 18 века. А ругательный подтекст слово приобрело в связи с поднявшейся волной антисемитизма. Хотя многие евреи очень долго возмущались, что они стали "евреи". Кричали: "Мы – жиды!". Время и религиозная нетерпимость это поправили.
Решила поинтересоваться, с каких именно пор жиды в нашем государстве стали евреями. И обнаружила совершенно чудесную историю.
Все случилось в 1787 году при посещении императрицей Екатериной II города Шклов во время поездки на юг. По протекции князя Потёмкина ею был принят Иошуа Цейтлин с прошением от шкловских иудеев о прекращении употребления в официальных документах, якобы, унизительного для них слова «жиды». Екатерина дала согласие на это, предписав использовать в официальных бумагах Российской империи только слово «евреи».