– Хочу менять мир. Помнится, кое-кто мне когда-то предлагал. – Я прошла к мини-кухне, бесшумно ступая по мягкому ковру, и достала две бутылки воды. – Будешь? – Как бы я ни злилась, меня все равно тянуло о нем заботиться. Господи, я просто безнадежна.
– Да. Спасибо, – ответил Нейт. Его голос смягчился. – Когда я предлагал вместе менять мир, я не это имел в виду. – Он обвел рукой мои шикарные апартаменты. Я бросила ему бутылку, и Нейт ее поймал. – Зато твои родители наверняка счастливы.
Я пожала плечами и открыла бутылку.
– Так вышло. – Сделала глоток, надеясь избавиться от кома в горле. – Чего ты так бесишься, Нейт? Злишься, что у меня своя жизнь и я не осталась сидеть там, где ты меня бросил? Или что мы встретились, хотя не должны были больше встречаться?
– Здесь тебе грозит опасность. – Он перекатывал бутылку в ладонях, игнорируя мой вопрос. – Это не страна, а пороховая бочка.
Я наклонила голову и посмотрела на него:
– Но ты ведь именно поэтому здесь? Чтобы обеспечивать безопасность таких, как я. Разве ты не этим теперь занимаешься? Где ты пропадал три года?
Мускул снова дрогнул.
– Мне нельзя об этом рассказывать. Правила игры не изменились, они стали только строже. – Нейт открыл бутылку и опустошил ее наполовину.
Прошло столько лет, а он так и не научился доверять людям. Наверное, в его мире все осталось прежним, в отличие от моего.
– Ладно. Я так понимаю, ты не собираешься объяснять, что случилось в Нью-Йорке, а я не планирую следовать твоему совету и уезжать из Афганистана. Так что ты все еще делаешь в моей комнате?
– Вообще-то, меня здесь быть не должно.
– Не сомневаюсь. Вряд ли телохранитель Хольта сейчас сидит у него и угощается из мини-бара.
– Я не об этом. – Уголки его губ поползли вверх, но Нейт все-таки сдержал улыбку, и я так и не увидела его роковую ямочку, против которой была совершенно безоружна.
– Ты можешь говорить прямо? Я не понимаю эту вашу армейскую азбуку Морзе. – Я прищурилась. – Ты же еще в армии?
Нам сказали, что нас будет охранять спецназ, но на именной белой полоске на груди Нейта было написано «Грин», а не «Фелан».
Впрочем, не важно, как его теперь звали; он по-прежнему был очень хорош собой. Явно не пропускал ни одной тренировки в спортзале.
Боже, хватит уже.
Почему, ну почему, оказываясь в одном помещении с Натаниэлем Феланом, я будто снова становилась восемнадцатилетней девчонкой?