Он двигался, точнее перекатывался, по направлению к дому, игнорируя, что я против.
– Давайте вместе найдем ваших друзей? Хотите, вынесу вам горячий чай из трав и составлю компанию? Если мы сейчас не найдем ваших коллег (хотелось бы добавить – по убийству), то вы вряд ли сможете уехать отсюда.
– Добро, иди, а я пока почешу бедро, – упивался своим “талантом” охотник.
– Тогда подождите здесь. Я мигом.
Когда вышел из дому, он уже сидел на искусанной покрышке медвежонка, втыкая непослушные глаза в землю: что-то бормотал. Ах да, искал рифмы про свои убийства. Похоже, вошел в кураж.
– Я есть страх этого места, я как гроза средь бела дня. Стреляю без раздумий, словно в тесто. Я как снайпер в лесу, могу попасть даже в осу…
Я его потормошил за плечо:
– Очнитесь, держите чай – взбодритесь, нам надо идти. Уже темнеет.
Но он продолжал речь зажеванной пленки:
– Сынок, помнишь ту медведицу, которую я…
– Помню, помню. Хватит, прошу вас.
– Вот был трофей! Все обзавидовались.
– Прекратите.
Мой бегающий от услышанного взгляд застыл в одной точке. За спиной охотника, где виднелся задний край дома, стоял Мэнбер, с заряженными, налитыми злостью черными зрачками. Я занервничал. Напряжение зашкалило.
Охотник неугомонно продолжал пьяную речь, режущую слух:
– Дома у меня висят их головы.
– Кого их? – спросил я и поздно осознал, что зря.
– А, я разве не рассказывал? Я же потом еще двоих медвежат замочил, теперь они живут у меня, точнее – их мумии. Правда, один самый малый смог скрыться, точнее, он упал со склона. Короче, ему повезло, а так собрал бы полную коллекцию.
Опасаясь реакции Мэнбера, я посмотрел в конец дома. Но его там не было. Он стоял уже гораздо ближе, за спиной убийцы его семьи.
– Знаешь, как я застрелил малышей?
– Не надо, хватит! Достаточно! – нервозно прокричал я, заткнув себе уши.
В это время потерявший контроль маленький хищник сбил его, так что тот оказался лицом к земле. Сам не заметил, как автоматически оседлал спину охотника. Мэнбер впился ему в ногу и терзал с такой яростью, что охотничий ботинок отлетел в сторону. Он орал в траву, пытаясь выкрутиться. Пробовал оттолкнуть Мэнбера и прогнать, но хватка была мёртвой. Пытался остановить процесс мести и в тоже время понимал, что помогаю. Я, сидя на спине жертвы, усложнял его попытки подняться и разглядеть нападающего. Трава приобретала кровавый тон мести. Когда медвежонок ослабил пасть, в долю секунды я понял по его нацеленному взгляду, что он стремится заполучить голову или шею охотника. Но я крепко обнял его и прошептал на ухо: