Хотелось горечи, хотелось, чтобы обжигало, поэтому Кирилл заказал чистый джин и сказал не добавлять лёд. Он неподвижно сидел за барной стойкой, уставившись стеклянными глазами на массивные деревянные полки с алкоголем и на кирпичную стену за ними. На бутылочном стекле отражались неоновые вывески, которые, наряду с плакатами рок-групп, украшали заведение. Однако для Кирилла всё вокруг всё выглядело тусклым, обесцвеченным, затянутым дымом. Время таяло, никто не обращал внимания на существование мужчины, одиноко ушедшего в себя. Люди расходились по домам, большинству предстояло рабочее похмельное утро, бар наполовину опустел, некоторым оставшимся уже нельзя было наливать, но они не торопились уходить. Кирилл сжимал стопку от давно выпитого джина и не двигался. Татуированный бармен бросил на застывшего мужчину вопросительный взгляд, Кирилл не отреагировал, он не просил повторить заказ и не уходил. Наконец бармен не выдержал и с ударом поставил бутылку на чёрное дерево стойки, прямо перед носом гостя. Кирилл дёрнулся и вышел из оцепенения.
– Повторить? – обаятельно улыбнулся молодой бармен и приглашающе приподнял голубую бутылку джина.
Кирилл выдохнул и равнодушно согласился, медленно опустив веки вместо кивка. Ему было 33 года, но бессонные ночи и нерегулярное питание сделали его лицо осунувшимся, а глаза тусклыми и впалыми, он выглядел старше своего возраста, про таких говорят "плохо сохранился". На гладковыбритом лице, он старался выглядеть прилично на работе, проявилось раздражение, оно покраснело, от чего вместо презентабельного мужчины, Кирилл стал похож на алкоголика после запоя. Последнее время он испытывал нежелание общаться с незнакомцами и перестал ходить в парикмахерскую, ему приходилось стричь себя самому машинкой под насадку раз в 2 недели и 2ая неделя как раз подходила к концу, в отросших тёмно-русых волосах мелькали белые. Внимания он старался не привлекать и выбирал самую простую одежду – тёмные джинсы и чёрную футболку, но из–за резкого похудения джинсы стали не подходить по размеру и топорщились сзади. Он мог бы быть красивым – его природная жилистость и скулы нравились женщинам, но его поведение отпугивало. Он был одинок. К серому образу Кирилла прибавились сумасшедшие, широко раскрытые глаза, смотрящие в одну точку, чем стали выделять мужчину. Его сковывал первобытный ужас от осознания, что он почти прыгнул под поезд, а больше всего его пугало то, что он не понимал, что делал. Он чувствовал свою уязвимость и беспомощность перед той силой, отключившей его инстинкт самосохранения на несколько мгновений, которых с лихвой могло хватить на неисправимый поступок. "А если в следующий раз я не успею остановиться?" – эта мысль пулей пронзила его голову и тело бросило в холодный пот. Он поднял пустой стакан и показал бармену.