– Мы их не бросим. Не переживай.
Лана чувствовала себя бесчестной лгуньей, рыская по обоим домам в поисках одеял, фонариков и спичек, хотя костры по ночам разводить было нельзя. Она набила коробки припасами: взяла все, что уместилось. Перспектива оказаться на вулкане, не имея возможности развести костер, была не слишком приятной. Девочек она попросила взять самую теплую одежду; Коко собрала сумку для родителей, взяла мешок собачьего корма и собачье печенье в виде косточек.
Лана тем временем пыталась осмыслить происходящее. Она уже привыкла слышать, что война бушует в Европе, но ужасы, о которых рассказывали, происходили с другими. Теперь же война пришла в ее родной город.
Всю ночь она ворочалась без сна. Ей снились бомбардировщики, подводные лодки и солдаты, бесшумно проникающие в дом и забирающиеся в ее постель. От одного солдата пахло рыбой и водорослями. Он тряс ее за плечо и пытался разбудить, но она никак не могла разлепить веки. Неужели ей завязали глаза? Внезапно она проснулась; страх оплелся вокруг горла и сжал его, как удав. Глаза широко распахнулись; комната была залита голубоватым светом, стояло еще раннее утро. Кто-то сидел рядом с ней на кровати; матрас просел под весом тела.
– Мари? – пролепетала она, прекрасно понимая, что это не Мари.
– Лана, это Моти, – раздался тихий голос.
Ее накрыла волна облегчения.
– Что вы здесь делаете? – прошептала она.
– Хотим поехать с вами.
8 декабря 1941 года
Хале Ману, вулкан
В доме не хватало одной стены. Чего еще там не было? Лана даже не подумала, что в доме на вулкане может не быть мебели и кроватей, почему-то решив, что там должно быть все необходимое. Однако у нее были дела поважнее: Моти и Бенджи в кузове совсем замерзли, им надо было согреться.
Первой из кузова выпрыгнула Юнга и тут же принялась обнюхивать землю. Она фыркала, похрюкивала и шла по невидимому следу, тянувшемуся перед домом. Лана решила не рисковать и не зажигать фонарь, хотя в такой глуши его вряд ли кто-либо бы заметил. Она откинула брезент; Моти и Бенджи сели. Моти потер затылок.
– Вещи разберем потом. Берите одеяла, и пошли в дом, – сказала она.
Коко потерла плечи.
– Очень холодно. Пусть уточки переночуют с нами в доме.
Мари толкнула ее в бок:
– У них пух, они не замерзнут.
Ключ лежал у Ланы в кармане, но он им не понадобился. Они обошли веранду со стороны недостающей стены и зашли в дом. Темный, полный мрачных теней дом казался холодной деревянной оболочкой. В воздухе висел резкий запах кедра и краски. Услышав в одной из дальних комнат шорох, Лана застыла. Там кто-то шевелился.