Один из самых крупных коммерческих банков в городе Кубенкотунсе был подвергнут налёту вооруженной группы грабителей в лице пятерых человек, во главе которых была молодая (на вид двадцати пяти лет) девушка, отзывающаяся на кличку Пантера. Никто из членов возглавляемой ей банды грабителей не знал, что эта самая кличка когда-то служила ей оперативным псевдонимом. Это было в то время, когда эта девушка являлась агентом Федеральной расследовательной службы. И даже раньше.
А произошло всё так, что во время налёта на банк неожиданно появились федералы и, оцепив периметр здания, пошли на его штурм. Заложников грабителям взять не получилось, а оказывать вооруженное сопротивление защитникам правопорядка было не совсем разумно из-за их численного превосходства. Но и сдаваться грабители не собирались. Поэтому они, заняв боевые позиции за офисными столами, терпеливо ожидали исхода переговоров между их предводительницей и федеральным агентом.
– Тебе всё равно придётся сдаться, Би’Джей. – Смотря на девушку поверх ствола штурмовой винтовки произнёс федеральный агент. – И ты прекрасно это знаешь.
– А ты прекрасно знаешь, что я не сяду в тюрьму, Джек. – Заявила она и, коротко усмехнувшись уголком красиво очерченного рта, добавила: – Я лучше сдохну.
Эту девушку звали Каролиной. А точнее – Каролиной Би’Джей Олисен. Она была одета в чёрную кожаную осеннюю куртку и чёрные джинсы, на голове у неё сидела с небольшим наклоном на правую сторону чёрная беретка, к которой вместо кокарды была пришита эмблема с изображением грозно оскалившейся пантеры, а на поясе была пристёгнута кобура с пистолетом. Девушка сидела посреди просторного помещения банка на вращающемся офисном стуле и, совершая ленивые движения правой голенью, опираясь при этом обутой в чёрный кроссовок ступнёй в пол, заставляла стул, тихо скрипя колёсиками, двигаться вперёд-назад. Она считала себя хозяйкой положения.
– Что с тобой стало, Каро? – С едва уловимой горечью в голосе спросил мужчина и тихо вздохнул. – Как ты могла стать такой? Я просто не могу в это поверить!
– Прекрати, Джек! – Сказала она, небрежно взмахнув рукой. – Не пытайся задеть в моей душе чувства честности, справедливости и всего того, что я когда-то отчаянно берегла и защищала. Не надо. Этого больше нет. Я убила это в себе. Ясно?!