«…Здесь лежит купец из Азии…» – прикосновение к смерти через прожитую им жизнь. Чем в сущности является и Постум, и купец из Азии, если не той же самой оболочкой, памятью былого?.. Эта память есть сохранение интеллекта ее носящего. Поэзия в целом – явление интеллекта.
Или другое стихотворение поэта из цикла «Перспектива»:
Куст
В прожилках смерти жизнь.
И руки старика,
И голубь, бьющийся в окно всей грудью,
И эта темная ленивая река,
Чуть отливающая ртутью.
Двоящееся эхо.
Кто кого
Аукает, уводит, окликает.
Чье пораженье или торжество?
Зачем меня все это занимает
В минуты счастья?
Видимо, душа
В земном существовании коротком
Не надивится миру, что дрожа,
Из умиранья и цветенья соткан
– надивиться миру стремится лирический герой Дановского, и являет мир через память и прошлое лирический герой Бродского.
А как красиво Дановский определяет явление мира: «… Из умиранья и цветенья соткан». Мир как непрерывная ткань «соткан», и не просто соткан как полотно, плоская структура, а «из умиранья и цветенья», значит, умиранье имеет проекцию, и оболочка стрекозы Льва Дановского и есть проекция переплетения жизни и смерти, она сама по себе не существует. Оболочку ее видит человек, лирический герой, и это дает оболочке стрекозы существование на мгновение обнаружение ее и попадания ее в поле взгляда.
И все эти воспоминания из жизни лирического героя и Постума «…Вот и прожили мы больше половины…», «…Помнишь, Постум, у наместника сестрица…» – все явления прошлого бытия – это умиранье, и воскрешает прошлое цветенье, цветенье в памяти сюжетов бытия.
Наслоение образов настоящего и прошлого в стихах Бродского имеет структуру коробочки: здесь и тревожащее душу памятью о милых сердцу событиях, и картины настоящего: «…Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом…». И сам этот экскурс лирического героя и выбранных им для беседы явлений прошлого бытия, похоже на букет, поражающий разнообразием, как букет из прогулки по горам. А напутствие Постуму, куда ему поехать и кому что отдать – не что иное как продолжение начавшейся мозаики, начатой в жизни, и продолжающейся после ее окончания, когда лирический герой «…долг свой давний вычитанию заплатит…». Это факт обозначения себя после смерти, какой не может позволить себе стрекоза, распадаясь на фрагменты оболочки.
Жизнь в образе стрекозы в стихотворении Льва Дановского «Подражание Тютчеву»: