Являясь абсолютно невидимой для этого пространства, Лиа́на спускалась всё ниже, и с высоты полёта уже могла различить город металлического цвета, на улицах которого сновали населявшие его существа. Они страдали от перенаселения. Лиа́на видела образы, понимая, что в отличие от Ласаи́рта, где особи создавались ядром планеты, здесь существа множились сами. Она узнала бы больше, если бы не переутомилась и не потянулась обратно вниманием в тело.
После перемещения она ещё долго чувствовала нехватку воздуха, а мысли навязчиво возвращались к удушливой планете. Пройдясь по дому в попытке отвлечься, она заглянула в комнату отца, дремавшего, сидя в эргономичном кресле, принявшем форму его тела. Лиа́на думала о его молчаливости, лавовом озере, и медленно подобралась к улыбке встретившегося ей на берегу «ла́са». Его выходка была крайне недопустима! И именно поэтому ей захотелось увидеть его снова.
Весь следующий день Лиа́на продумывала, как обмануть отца: Сола́р узнает, если она использует летательную капсулу. В конце концов, она решила рискнуть, а оправдание придумать позже. На удачу, отец тоже от неё что-то скрывал, уединившись у себя, и бороться с эмоциями ей не пришлось. Взяв капсулу, она полетела к озеру.
В полёте она жутко нервничала, мысленно перебирая возможные варианты развития событий, наихудшим из которых было попасться «исполнителям». Экипированные в шлемы, скрывавшие им лица (они могли убирать их намерением), синие эргономичные костюмы, оснащённые встроенными непробиваемыми пластинами, реактивные ранцы и разъедавшее что угодно лучевое оружие, они неукоснительно исполняли приказы руководства. Даже минимальное внимание с их стороны было нежелательным, ведь после него начинались долгие, нудные проверки.
Спустившись к озеру, она заметила под мостом несколько существ, включая пригласившего её «ла́са».
– А вот и она! – кивнул он двум женским и одной мужской особи. – Рад тебя видеть! – широко улыбнулся он ей, обескураживая.
– О́ктиус! – зашипела на него широколицая особь с чёрными, как угли, зрачками, от которых расходились серебристые подвижные волны.
Такие глаза были редкостью среди «ла́са». Серебристый был цветом жриц, но даже у них при вхождении в священное озеро Се́ллтрикса изменялся лишь цвет волос. Сереброглазых считали наиболее чувствительными, и от того к ним было более пристальное внимание.