- А как мы узнаем, что наши прорвались? - спрашивает
Аристарх.
- Канонаду услышим, ну и разведка нам, на что? Сходят,
понюхают.
- Я снова под трибунал не хочу. - Не сдаётся Пашка. - Я лучше к
партизанам пойду.
- А я тебя под "тройку" и не подвожу. Уйдём подальше в лес,
встанем на днёвку, а там сам решай. Но нельзя нам сейчас
разделяться. Кроме нас самих, нас никто не спасёт и не выручит.
Спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Всё. Десять минут на
покурить и оправиться, потом двигаем дальше, пока по дорожке, а там
посмотрим. Часовых поменяйте, пусть бойцы отдохнут. - Не даю я
разгореться начавшемуся спору.
Мысль про партизанский отряд меня тоже не оставляла, но для
этого мне были нужны единомышленники а не диссиденты, ну и база
какая-никакая. Зима всё-таки, не лето, под кустом не выспишься, в
шалаше тоже озябнешь, ну а деревни все под немцем и полицаями. И
даже если рейдовать, проводники нужны, лошади, ну и свои люди в
населённых пунктах, чтобы было где обогреться, оперативную
информацию раздобыть. Разведку опять же нужно наладить,
контрразведку, медпункт организовать, потери хоть как будут,
санитарные тоже, так что хороший хирург однозначно нужен, терапевт
тоже, да много ещё чего надо, всего не предусмотришь. Так что
идея-то она хорошая, но пока преждевременная. Перемотав портянки, я
только собрался перекурить трофейными сигаретами и поразмышлять,
как прибежавший Пашка, потащил меня на первый пост, который мы
выставили на дороге, перед тем как свернуть на вырубку.
- Там какой-то дедок тебя домогается, - частит он. - Желает
только с тобой говорить.
- Что, конкретно со мной?
- Ну да, с командиром нашего отряда, так он сказал. Ты же у нас
командир. Его часовой, правда, чуть не пристрелил с испугу, хорошо
я вовремя со сменой подошёл.
- Ладно, веди ка сюда этого деда, присаживаюсь я на пенёк на
краю поляны, а пост там усиль, и часовые пусть на виду не
маячат.
- Понял, - убегает Клим, и минуты через две приводит мне,
заросшего густой бородой дедка. Встаю навстречу и разглядываю
первого Калужского партизана, которого я повстречал на этой
земле.
Небольшого роста, крепкий ещё мужик, лет шестидесяти, с прямой
спиной, в овчинном полушубке, валенках и в треухе с малиновой
полосой наискось, с прищуром, не мигая, смотрел на меня. Оружия при
нём не было, может своим оставил, а может наши отобрали.