Узнал я и про свой бывший 365-й стрелковый полк и его эпопею,
причём случайно, от однополчанина, который с недавним пополнением
попал служить к нам. Встретились мы когда бойцы маршевой роты
перекуривали после перехода, разместившись в тылах полка. А мы с
Махмудом возвращались с дивизионного склада боеприпасов. Вот мы к
ним и подрулили, стрельнуть покурить, погреться у костерка и
поговорить. Начали с поиска земляков, а когда выяснилось, что один
из Красноярска, я и спросил у него, - где он до этого служил и
воевал? Вот тут-то «мне масть и попёрла». Парнишка до ранения
служил писарчуком в штабе 365-го стрелкового полка, и знал много
больше любого пехотного лейтенанта, поэтому всю информацию, которая
мне была нужна, я из него вытянул, задавая ненавязчивые вопросы, и
направляя поток красноречия в нужном мне направлении.
Выяснить удалось следующее. Командир полка полковник Кузьменко
погиб в одной из контратак, лично поднимая бойцов в атаку. После
чего полком стал командовать наш комбат – майор Селиванов. И хотя
полк понёс большие потери, но боеспособность сохранил, тем более с
тыла подошла 18-я танковая бригада, с которой и организовали
взаимодействие. Вот вместе с ней и отступали по рубежам, вдоль
Минского шоссе. И хотя соседа слева не было (танкистам приходилось
загибать фланг), зато справа полк находился в локтевой связи с 18-й
стрелковой дивизией, ну а общее руководство осуществлял штаб 16-й
армии. По железной дороге курсировал бронепоезд, который своей
артиллерией работал по заявкам командования полка. С
противотанковой артиллерией тоже всё было в порядке, остатки
противотанкового полка зенитных орудий, да и батарея 57-мм
противотанковых пушек танковой бригады перекрывали основную
магистраль, а на второстепенных грунтовых дорогах организовывались
танковые засады. Без потерь, конечно, не обошлось, но до
Бородинского поля добрались, и пока Полосухинцы отражали очередной
удар противника, подготовили оборонительный рубеж восточнее, а полк
под своим номером влили в 18-ю стрелковую дивизию, бывшую 18-ю ДНО.
Вот так на нашем правом фланге и оказалась 16-я армия, ну а 5-я
сражалась на её месте, и командовал ей генерал Говоров.
Обстановка на фронте тоже не особо изменилась, разве что
северная клешня немецкого наступления продвинулась немного дальше
на восток, но увязла в обороне, и в конце концов, её обрубили. И
теперь остатки немецкой танковой дивизии оказались в котле.
Надеюсь, там их и сварят. Южнее Гудериан всё же зарвался, нарвался
и просрал Калугу дня на три раньше чем в моей истории, ну и 24-й
танковый корпус немцев также попал в окружение. Зато у нас дела шли
не шатко, не валко и окружать противника не получалось. Удалось
только выдавить немцев за реку, а там центр армии упёрся в
долговременную оборону немцев. В центре как раз наша дивизия, 1-я
гвардейская мотострелковая - справа, 338-я стрелковая дивизия
слева.