– Ничего не хотел, – сказал он. – Просто сестру благословить, да? Кто бы узнал? Я просто к сестре заехал.
– Извините, – сказала Майя. – Мы тоже не хотели. Мы случайно.
Она ничего не понимала, кроме того, что водитель очень нервничал, а в руке у него была здоровая палка.
– Виктор Олегыч сказал: сразу вези её из аэропорта в агрокомплекс, – пробормотал Гамлет. – А я подумал: убудет, что ли, от этой птицы? Пусть сестре подарок сделает. Семье, роду нашему…
Дети переглянулись.
– Да мы вообще ничего, – подтвердил Петя. – Это всё он. – Мальчик указал на арбуз.
Гамлет уставился на ягоду. Потом посмотрел на Майю. Лицо у него сморщилось, будто бы он хотел заплакать – но ведь такие большие взрослые и лысые дяди не плачут.
– У меня дочка как ты, – сказал он. – Отойди, пожалуйста, девочка.
Майя медленно отодвинулась от машины в одну сторону, Петя – в другую. Гамлет осторожно подошёл и захлопнул багажник. Неуверенно улыбнулся.
– Я поеду тогда? – спросил он.
– Ага, – кивнули дети, отодвигаясь ещё дальше.
Улыбка облегчения расцвела на красном лице водителя Давидяна.
– И арбуз этот заберите, – сказал он, а после радостно пнул его.
И исчез.
Ноги у Майи подкосились, она села прямо в горячую пыль. Петя подошёл и похлопал её по плечу.
– Так я думал, – сказал он.
– Что думал? – прошептала Майя. Она плакала. Как такое вообще могло с ней случиться? Она ведь просто вышла купить газировки! За что ей это всё?
– Мы ему нужны. Арбузу.
– Зачем?!
Петя подошёл к машине, открыл багажник. Майя встала и вытерла слёзы.
– Как думаешь, что там такое? – спросила она. – Что за птица?
– Наверное, волшебная, – предположил Петя. – Всё равно он нас не отпустит, пока не откроем.
Арбуз покачался на месте – дескать, не отпущу, верно рассуждаешь.
Петя протянул руку, и в последний момент Майя тоже решилась – схватилась за ткань.
– На счёт «три», – прошептал Петя.
Майя зачем-то заметила, что у него серые с голубым глаза. И они сдёрнули покрывало.
– Вот же долго вы! – капризно заметила девочка в клетке.
Дети остолбенели. В клетке сидела девочка, на вид лет пяти, совсем кроха. Волосы у неё были золотые – и это было не метафорой, они и правда сверкали на солнце. Одета она была в белую рубашку до пят с красным геометрическим узором. Материал рубашки был странным, похожим на мелкие птичьи перья – если бы можно было сшить рубашку из крохотных белоснежных пёрышек. На шее у неё сверкало ожерелье из золотых кукурузных зёрен. Глаза у девочки были ярко-зелёные.