– Ты шога, – сказал он, – вот почему он выбрал тебя. Ему нужен красавчик, который будет массировать ему спину и подавать ужин. В горах холодает, и ночью надо будет его согревать, как женушка. Что ты здесь делаешь? Куда такому красавчику в солдаты?
– Немцы любят забавляться со смазливыми парнями, особенно с такими воспитанными, как ты. Ква хисани яко, – мягко произнес Фулани и махнул рукой. Подумать только.
– Да, ты у нас мечтательный красавчик. – Комба протянул руку к Хамзе, словно собирался погладить его по щеке.
Прочие подхватили: изображая Хамзу, прогуливались делано женственной походкой, притворялись, будто подают еду и массируют спину.
– А когда ты надоешь этому немцу, возвращайся к нам, будешь массировать спину мне, – сказал кто-то.
Прошло немало времени, прежде чем эти шутки наскучили рекрутам и они оставили Хамзу в покое. Он же молча поеживался от унижения и от страха, что их предсказания об участи, которая его ждет, окажутся правдой. Он уже чувствовал себя одним из них, делил с ними лишения и наказания, и никто прежде не разговаривал с ним в таком пренебрежительном тоне. Казалось, они уже исключили его из своих рядов.
От Ильяса вестей не было, но беспокоиться не о чем, сказал Халифа.
– Дар-эс-Салам далеко. Мы всё узнаем, когда оттуда кто-нибудь приедет, а может, Ильяс пришлет нам письмо. Рано или поздно мы обязательно всё узнаем.
В первое время после того, как Афия перебралась к Бимкубве и Бабе Халифе, она спала на полу, на тонком матрасе, набитом капоком[39], в одной комнате с ними. Заднюю комнату использовали как кладовку. Там стояла корзина с углем, старые кастрюли, предметы мебели: когда-нибудь да пригодятся. Халифа пообещал, что они разберут кладовку и устроят там комнату для Афии. Надо будет побелить стены известковым раствором, чтобы уничтожить клопов: тогда в комнатке будет очень уютно. В передней части дома есть еще одна кладовая с отдельным входом.
– Перенесем всю рухлядь туда, – сказал Халифа. – Успеется. Пусть сперва попривыкнет. Она еще маленькая. Пусть одолеет страхи.
– Она не ребенок, – возразила Би Аша, но настаивать не стала.
Афию по-прежнему била лихорадка, рука болела, хотя с каждым днем все меньше. Би Аша отвела ее к костоправу, тот помассировал руку и наложил гипс из целебных трав, муки и яиц.