– Да она сейчас придёт, расскажет…
– Ага, хорошо, хорошо… – пробормотала Ева и ойкнула: Клим ухватил её за шиворот, иначе она продолжила бы идти на красный свет.
Он легко подхватил её, как кошка котёнка, – Клим был выше Евы на полторы головы – и бережно транспортировал до кафе, приговаривая: «Куда же тебя несёт, Евушко-хлебушко». Ева тем временем не переставала поглощать бесконечные бизнес-советы. Тысячи комбинаций, будто солнца, загорались и гасли в её голове.
В кафе их ждала мокрая и злая как чёрт Аня. Она лечила нервы горячим смородиновым чаем и печеньем с корицей. На столе лежал пакет с какими-то чёрными обрывками. На вопрос брата «анянутыкак», она выразительно обвела себя рукой и начала печальный рассказ.
– Идём мы из поликлиники домой, и во дворе прямо передо мной – шарах! – Аня долбанула ладонью по столу так, что за соседним столиком вздрогнули две девушки. – А потом ещё раз. У меня чуть новые пломбы не выпали.
– Вот же гады, – резюмировал Клим. – И ты не заметила кто?
Аня вынула телефон и показала запись: двор, стиснутый со всех сторон двадцатиэтажными башнями. Заметить, откуда бросили шарик, и правда было невозможно – пока поднимешь голову, пока разглядишь, что и где, уже сто раз окно закроют и спрячутся.
– Я вот улики собрала, те самые шарики…
Она подвинула пакет, но особого интереса он не вызвал.
– Это мелкие балуются, – авторитетно заявил Григорий. – Заливаешь воду в шарик, завязываешь – и прохожему под ноги. Можно ещё в воде гуашь развести, тогда вообще круто будет, всё такое разноцветное. Если с высоты бросать, то никто не успеет тебя заметить. Тут главное не палиться и не высовываться, чтобы посмотреть на результат.
– Да, Гриш, ты, гляжу, разбираешься. – Клим покосился на него с опаской, и Гриша приосанился.
– Ещё бы! – Аня фыркнула и отлепила от губы листик смородины, который кружился в чае. – В позапрошлом году мы поехали в ТЦ, а он дома остался. И такой водяной террор во дворе устроил, что участковый приходил. Весь разноцветный. Он ему прямо на фуражку попал.
Гриша скромно промолчал, показывая всем видом, что с тех пор он сильно поумнел и осознал ошибки прошлого.
Клим раскрыл толстую мятую тетрадку в клеточку, которую таскал с собой в рюкзаке. Там у него было всё: чертежи и схемы каких-то приборов, заметки из кружка робототехники, календарь важных событий на полях, незаконченный комикс на обратной стороне и, кажется, даже пара прилипших к обложке ирисок на чёрный день.