– Я помню Элеонору, – сказал Сонни. – Бледная, светловолосая, хрупкая. Очень нежная и похожа на… – Он не договорил.
Ханна закончила фразу за него:
– Верно. Элеонора всем казалась похожей на бедняжку Цисси.
При воспоминании о сестрах – Цисси, умершей от туберкулеза, когда он был совсем маленьким, и Аде – глаза Сонни защипало от слез. Он почувствовал в своей руке маленькую ладошку. Опустил голову и увидел, что его маленький сын Марк смотрит на него и улыбается.
– Папа, – неуверенно промолвил Марк, – попроси бабушку показать тебе другую картину, ту, где ты играешь в крикет. А потом ты пойдешь на пляж и научишь меня бросать крученый мяч. – Все рассмеялись, озадачив мальчика, но на сердце у остальных членов семьи потеплело.
Позже Сонни помог Рэйчел уложить Марка спать, Конни уложила своих детей, и взрослые снова собрались в гостиной. Разговор перешел на насущные темы. Первым заговорил Майкл:
– Ты уже думал, чем будешь заниматься?
– Пока даже мыслей не было, – отвечал Сонни. – Формально я все еще офицер Британской армии. Я отправил запрос в Министерство обороны; думаю, мне предстоит ответить на несколько неудобных вопросов, прежде чем мне разрешат уйти в отставку. А тогда уже буду думать о возвращении на работу. Полагаю, в фирме «Хэйг, Акройд и Каугилл» я теперь остался единственным Каугиллом?
Майкл кивнул.
– Ты же помнишь, что я больше не работаю в фирме? – Майкл был сыном одного из основателей фирмы Эдварда Хэйга, но отказался от места в совете директоров после многочисленных разногласий с тестем, Альбертом Каугиллом, из-за нежелания последнего увольнять своего племянника Кларенса Баркера. Теперь Майкл служил управляющим фирмы «Уокер, Пирсон, Фостер и Доббс» – крупнейших конкурентов «ХАК».
– Тебя ждут нелегкие времена, – продолжал Майкл. – Ты выбрал для возвращения худший момент из возможных. Торговля идет еле-еле. «ХАК» перестала быть лидером рынка в шерстеобрабатывающей индустрии. Сейчас всем непросто, но одному богу известно, какой урон нанес компании Кларенс Баркер, пока управлял ей единолично последние несколько лет.
Через несколько дней им предстояло об этом узнать.
* * *
Когда все разошлись по комнатам, Рэйчел спросила Сонни, что тот помнил о Соле.
– Я уверен, что помню его. Вижу перед собой его лицо, слышу голос, но не более. Я вижу его фигуру, слышу голос и не сомневаюсь, что это Сол; странно, наверное, но моя память до сих пор обрывочна. Впрочем, кое о чем лучше и не помнить. – Он снова заговорил о племяннике: – Не помню его фамилию, но имени Каугилл он точно не называл.