– Помесь «Острова любви» и «Лучшего повара Америки», – хихикает Леандра-Луиза.
– Это там, где участников жуков есть заставили? – спрашивает Хейзел, кривясь от отвращения.
– Нет, это в «Последнем герое» было, – поправляет Хардж. – Не волнуйся так, Хейзел, расслабься.
Улыбка расползается по лицу Фрейи. В каждой разношерстной группе незнакомцев должен быть вот такой Хардж, чтобы растопить лед и поддержать разговор.
– «Остров любви» – реалити-шоу про отношения, – объясняет он и, улыбаясь, толкает суровую соседку под руку. – Итак, какие планы на вечер, Хейзел?
Ее глаза озорно вспыхивают, и Хардж тревожно замирает.
– Шучу, – торопливо исправляется он, глядя на Леандру-Луизу в поисках поддержки. – У меня отец фанат всевозможных шоу. Мама твердит, что он впустую тратит время, но папа буквально жить без них не может. Особенно без тех, что связаны с едой. Он бы умер, если бы «Лучшего пекаря Британии» снова не запустили в эфир.
Фрейя намазывает хлеб нежнейшим сливочным маслом и задается вопросом, какие шоу обожает смотреть ее отец и есть ли у него тяга к кулинарии. Любовь к готовке определенно досталась ей не от матери, та растила дочь на картофеле в мундире и печеной фасоли, пока в одиннадцать лет Фрейе не пришлось самой заботиться о себе. Хотя такая диета, вероятно, была продиктована банальной нехваткой денег, а не ленью возиться на кухне, все-таки маме из-за болезни пришлось довольно быстро уйти с работы.
Временами Фрейе хотелось побольше узнать про отца, но мать не могла вспомнить, высокий он был или низкий, крепкий или худощавый. Даже национальность осталась загадкой. Жив ли он вообще? Где обосновался? Любит соленый или сладкий попкорн? Умеет ли распознавать сорта сыра по одному только вкусу? Мама лишь говорила, что он был военным. И все. Летчик? Моряк? Артиллерист? Кто его знает, запомнились только форма и медали. Вдобавок мать утверждает, что во время их знакомства работала проституткой под именем Эсмеральда.
Беседа возвращается обратно к еде. Кваме хвалится, как в «один из его ресторанов» заглядывал сам Гордон Рамзи и высоко оценил мусаку, мол, просто во рту тает.
Фрейе становится неловко.
– А ты встречала шефа Рамзи? – спрашивает ее Кваме.
Она сильнее сжимает кофейную кружку и виновато качает головой. Глаза Хейзел вспыхивают.