Температура зашкаливает, печь за спиной изрыгает жар, воздух становится горячим и влажным, будто в турецкой бане. Фрейя оттягивает ворот, пот стекает в декольте, и она повторяет мантру, которую выучила в школе благодаря своей учительнице по домоводству, миссис Кириакедес: «Дыши. Сосредоточься. В готовку надо вкладывать душу. Двигайся собранно и четко. Но главное, получай удовольствие от процесса».
– Получай удовольствие от процесса.
Фрейя тихонько улыбается, вспоминая загорелую кожу, янтарные глаза, хрупкую фигурку и копну непослушных черных волос миссис Кириакедес. Вспоминает чизкейк из обезжиренного йогурта, который делала сегодня днем, пока Чарли улизнул посмотреть матч «Спурс» против «Ливерпуля». Легко наслаждаться готовкой, когда есть время и право на ошибку. Если честно, вечерняя смена в субботу – это отдельный круг ада. Им пятерым – ей самой, Кортни, двум поварам линии раздачи и судомойке – нужно отдать двести заказов за вечер, что само по себе тихий ужас, а тут еще Андре со своей любовью подгонять, психовать и отпускать едкие замечания.
Фрейя запрокидывает голову, наслаждаясь тем, как одежда липнет к телу, как жарко на кухне, как обостряются чувства. Горячий воздух пропитан ароматами чеснока, перца чили и лимона с каплей оливкового масла. Вдыхая пар, она ощущает дуновение холодного воздуха, ворвавшегося с закоулков Ноттингема через приоткрытую противопожарную дверь, подпертую ящиком пива. Запах баранины, маринованной с розмарином, смешивается с ароматом обжаренных с чесноком креветок, ноты закусок перекликаются с темами основных блюд и десертов, пока все они не сливаются в единую чудесную гармонию. Улыбка играет на губах Фрейи, когда из духовки вырывается очередной раскаленный поток. Возможно, ей и правда нравится процесс.
Спустя час кухня наконец затихает, лишь гудит холодильник да раздаются щелчки пивных крышек. Смена закончилась, Андре вновь становится человеком и угощает всех выпивкой. Фрейя прижимает бутылку к щеке, стекло приятно холодит кожу. Кортни бросает в мусорное ведро латексные перчатки, а остальной персонал уже стоит в дверях.
Андре переводит налитые кровью глаза с Кортни на Фрейю:
– Простите, что вел себя как козел.
Она лишь молча пожимает плечами.
Так происходит из раза в раз: с понедельника по четверг напряжение постепенно нарастает, на вечер субботы приходится кульминация, а затем следует прояснение рассудка и заливаемые алкоголем покаяния. В воскресенье Андре перезаряжается и, будто часы, уходит на новый круг.