И отпустил, велев ей пытаться молиться.
Что-то внутри Николаса знало, что у неё не получится. И что ему придется делать это совместно с ней. Это совсем не то, как он хотел бы вести с нею сессию.
Вздохнув, человек решительно выбросил соблазны из головы и направился к столику. Он не позволит сейчас, чтобы что-то пошло не по плану.
Он пойдёт известным путем, пойдёт чисто технически, и все ошибки когнитивного восприятия станут обнажены и у него, и у неё.
План его прост, как хорошо затянутая гайка на велосипедном колесе. План его не позволит ей и ему болтаться. Найти точку отсчёта, место прорыва шины – первый момент галлюцинаций. Какое событие прошлого привело Магдалену к дебюту шизофрении?
«Ну это же не шизофрения, босс», – слышит Николаус усмехающийся голос извне, около головы, голос чёткий, словно его ботинок. Николаус не позволит. Николаус не слышит. Николаус не видит. Николаус в бешенстве. Нет, не в бешенстве! Николаус идёт.
Начало рабочего дня. Она разбирает почту.
Рабочая почта Магды – длинная очередь обращений в компанию, стопки и гигабайты писем с заявками. В каждой заявке – идеи, мечты, чьи-то планы, надежды и просьбы, чертежи, расчёты, проекты. Дело Магды – отвергнуть их все.
Магда фантазирует, кем бы она могла работать ещё.
Редактором в крупном издательстве – чтобы кромсать рукописи; насмехаясь над авторами, извлекать и уничтожать их главную мысль, словно вынимая скелет из воблы. Авторы любят прилепить к своему тексту какой-нибудь оригинальный сбокубантик. Отрезать. Чик-чик. Просто так. Однообразия ради. Никакого смысла не было бы в её рутинном и увлекательном труде.
Или она могла бы работать хирургом. Вырезать гланды, аппендиксы, родинки. Или вот ещё сводителем татуировок. Есть же люди, которым надоели их татуировки, и они мечтают стереть эту гадость со своего тела. Она бы стирала.
Может быть, она смогла бы работать юристом. Исключительно мешать истцам удовлетворять их требования к ответчикам. Но тоже не повезло. Судьба повернулась единственным паззлом своей шестёренки, и уже давно и стабильно Магда занимает уникальную должность крушителя новых идей. Одной рукой она должна ловить идеи, а другой долбать их, как хищная птица разбивает мощным клювом раковины моллюсков, экономя для городского бюджета миллиарды.
Которые, конечно, тоже будут потрачены на идеи, но те идеи никогда не попадут к ней в рабочую почту. Моллюски, которые к ней попадают, уже приговорены, ей нужно лишь сформулировать этически и практически верный ответ.