– Ты уверен, что с тобой все будет в порядке, Кайл? ― спрашивает она. ― Я как-то… не знаю… еще немного рано и… Я…
Отец обнимает ее.
– Все будет хорошо, Лиза.
Мама смотрит на меня, ожидая ответа.
– Со мной все будет хорошо, мам, правда. Я не хочу, чтобы вы волновались, но… Я думаю, мне действительно нужно сменить обстановку… Да. Уехать отсюда на некоторое время. Я… Я задыхаюсь тут…
Я практически повторяю слова папы, и это срабатывает ― они обмениваются понимающими улыбками. Мама протягивает руки, чтобы обнять меня и спрятать слезы.
– Поедешь с нами? Как раз и закупимся к твоему путешествию.
Папа смотрит на меня, его глаза тоже полны слез. Время словно застыло. Все застыло. Как я мог сказать им, что не поеду, что у меня есть другие, менее привлекательные планы? Я не смог. Вместо этого мы с родителями провели день в Бирмингеме. Как я уже упоминал, моя версия лампы Аладдина отлично работает, только шиворот-навыворот.
Уже очень поздно. В доме Ротвеллов один за другим гаснут огни, слышны последние на сегодня шаги по коридору и скрипы ― двери закрываются на ночь. Я смотрю на мирно спящую в своей кровати Бекку. Слабая улыбка, след наших последних минут вместе, все еще не сошла с ее губ. Я провела с ней весь день, не считая поездки к родителям Кайла и звонка Бейли. Это было чудесно. Может быть, немного утомительно, но чудесно.
Я сажусь за стол и пишу Бекке прощальное письмо, говорю, что люблю ее, что, куда бы она ни пошла, что бы ни делала, куда бы ни завела ее жизнь, всегда найдется кто-то, кто будет рад ее существованию, рад тому, что она появилась на свет. Бекка поймет, о чем я.
Я вытаскиваю из-под кровати чемодан и достаю из него розовый шарф. Он всегда ей очень нравился. Сворачиваю шарф сердечком и оставляю на ее тумбочке, а рядом кладу письмо. Затем целую ее маленький носик, открываю окно, поднимаю свой чемодан на карниз и осторожно спускаю его на лужайку перед домом. Перекидываю рюкзак через плечо, вылезаю наружу и закрываю за собой окно. Бросив последний взгляд на Бекку, прошу каждую звезду в ночном небе присмотреть за ней.
Добираюсь до парка по соседству с домом Кайла, осматриваюсь в поисках скамейки, подходящей, чтобы на ней переночевать, и нахожу такую рядом с могучим платаном. Убедившись, что компанию мне составляют только белки или пробегающие мимо олени, сворачиваюсь калачиком на скамейке и пытаюсь заснуть. Но я слишком взволнована происходящим, чтобы потратить на сон хотя бы один миг, поэтому достаю из рюкзака свой дневник и излагаю в нем события последних дней.