Кайл, похоже, не разделяет моих чувств. Для человека, который проспал весь перелет, он выглядит слишком вымотанным. И он так крепко сжимает руль, что у него даже костяшки пальцев побелели. На мгновение я вспоминаю, что эти руки когда-то сжимали другой руль и стали причиной смерти Ноа. Я бы все отдала, чтобы помочь ему, но не знаю как. Я пробовала шутить, пробовала быть серьезной, петь, танцевать, свистеть, читать вслух ― все, что только может прийти в голову. По крайней мере, я заставила его сесть за руль, а это уже кое-что. Я прочитала об этом в интернете в каком-то руководстве по самопомощи для людей, справляющихся с травмами после аварии. Я не говорила ему об этом, но вождение ― важный шаг на пути к его выздоровлению.
Повернувшись к нему, фотографирую его, но он только сильнее стискивает зубы. В профиль он еще более привлекателен. Его нос словно бы вылепил греческий скульптор. Крошечный шрам посередине округлого подбородка придает ему манящий, загадочный вид. Но самое потрясающее в нем ― его ресницы. Сколько девушек отдали бы все на свете за такие длинные и упругие ресницы? Если бы проводился конкурс на самый красивый профиль, Кайл точно занял бы первое место, причем с большим отрывом. Я делаю еще один снимок. Этот профиль слишком хорош, чтобы его не увековечить. Кайл недовольно сопит.
– Спорим, тебе интересно, почему я делаю так много снимков, ― говорю я.
Он не отвечает, поэтому я продолжаю:
– Ну так я тебе скажу. Они для моего блога «С истекающим сроком годности».
Хоть бы ухом повел. Серьезно, я его не понимаю. Я бы уже вся изнемогла от любопытства.
– Срок годности, знаешь, как метафора…
Ни малейшего интереса на его прекрасном лице. Что ж, сменю тему.
– Ладно, поговорим о другом. Я умираю от голода. А ты?
Желудок его урчит. Понятный ответ. С начала нашего путешествия он съел только пару батончиков мюсли и пачку арахиса. Я не знаю, как ему удалось проехать такое большое расстояние и не упасть в голодный обморок. Значит, я должна найти место, где мы сможем остановиться и поесть, но кафе на заправке меня не устроит ― мне нужно что-то особенное, с атмосферой, что-то типичное для этой местности.
С тех пор как я выяснила, что моя мать испанка, я старалась разузнать как можно больше об этой стране: о ее обычаях, кухне, людях. И теперь, когда я перевернула первую страницу последней главы книги «Моя жизнь» и не знаю, сколько дней, недель или, если повезет, месяцев мне осталось, ― я не планирую покидать эту страну. Удивительно, но сам факт нахождения на земле моих предков позволяет мне чувствовать себя ближе к матери ― и к самой себе.